— Или функционалами? — спросил я.

Роза кивнула.

— Да, некоторые называют так. Но нам, русским людям, не следует портить язык. Мастера! Прекрасное гордое слово. Я — мастер в своем деле, гостиничном. Вы, как я вижу, мастер-таможенник? Восхищена, что преуспели в столь юном возрасте.

— Я не таможенник, — сказал я.

Роза улыбнулась:

— Ну я же вижу! Вы наш. Вы тоже избранный!

— Ложки нет… — сказал Котя и уселся напротив Розы.

— Какой еще ложки?

— Не обращайте внимания… — В Коте проснулся какой-то профессиональный журналистский интерес. — Так вы здесь живете уже восемьдесят лет? Не старитесь…

— Как видите.

— Это ведь не Земля?

— Это Кимгим. — У Розы слово прозвучало мягко, словно с украинским акцентом. — Здесь немного иные очертания материков, но город расположен примерно на месте Стокгольма. Впрочем, я не особо интересуюсь географией.

— А откуда у вас эта гостиница?

— Каждый мастер, юноша, получает место, где может приложить свои таланты. Когда я пришла сюда — через таможню у Николаевского вокзала, здесь стоял полуразрушенный сарай. Но я чувствовала, что это — мое. С каждой проведенной здесь ночью здание менялось. Пока не стало таким, как мне хотелось. — Поколебавшись, Роза добавила: — Если бы я пожелала, здесь вырос бы отель побольше «Европейского». Но мне всегда нравились маленькие уютные гостиницы.

— Так вы не стареете… вы получили возможность заниматься любимым делом и такую гостиницу, как вам хотелось… и какие-то способности, превосходящие человеческие… раны у вас заживают, еще что-то, да? — Котя перечислял, а Роза кивала в ответ. — Вы… вы вроде как не человек?

— Мастер, — сказала Роза.

— И вас таких много? И вы живете в нескольких мирах и путешествуете между ними? Это все уже давно, десятки и сотни лет? Почему про вас не знают?

— Почему же не знают? Вот вы, Константин, обычный человек. Но друг-мастер вам доверился — и теперь вы знаете. Со временем сумеете замечать и других мастеров, эта способность вроде как тренируется. Клава и Петя давно умеют отличать мастеров от обычных людей.

Роза наслаждалась разговором, это было сразу видно. Нечасто, наверное, ей доводилось поучать неопытных мастеров. И не похоже, что она лгала.

Вот только — какой из меня мастер? Какой еще таможенник? Каких высот я достиг, чтобы внезапно превратиться в сверхчеловека?

— А кто вами правит? — не унимался Котя.

— Правят толпой, юноша, — усмехнулась Роза. — Мы — мастера. Мы самодостаточны.

Я мог бы напомнить, что полчаса назад самодостаточный мастер гостиничного дела была привязана к креслу, но удержался. Вместо этого спросил:

— Так вы не знаете, кто на вас напал?

— Местные, — коротко ответила Роза. — Очевидно, среди них был человек, знающий о нас. Вот они и охотились за…

Она вдруг прищурилась и с силой притушила сигару в пепельнице. Я поморщился от резкого запаха.

— Кирилл Данилович, так они же за вами приходили! Да, да, да… несомненно! Знали, что вы ко мне придете, и решили вас схватить. Но просчитались! Скажите-ка, молодые люди, а почему вы ко мне пришли?

— Нас попросили, — убитым голосом произнес Котя. — Одна да… одна ба… одна женщина. Подбросила записку, что надо найти белую розу, и нам ответят на все вопросы. Мы думали, цветок надо найти. Потом решили, что это про гостиницу…