Тем не менее, она уселась на стул рядом, чуть откинулась на спинку и закинула ногу на ногу. И так короткая юбка, сползла еще выше. Я улыбнулся.

Эта девушка знает себе цену, уверена в своей привлекательности и точно представляет, как она действует на мужчин. И вовсю этим пользуется. Хороша, ничего не скажешь, но… Ладно, пусть развлекается.

— Что случилось… Антон?

Вот. Уже «Антон». Лобовая атак не удалась, нужно время на рекогносцировку.

— Порезался, когда брился, — пожал я плечами.

Она даже не улыбнулась, лишь раздраженно закусила губу. Нравится мне её злить, ничего не могу с собой поделать. А сексуально воздействие на Одарённого — так себе план, если честно. Как правило, любой Одарённый, независимо от пола, настолько избалован вниманием, что предложив ему даже победительницу конкурса красоты (ну или красавца-мужчину для женщин) можно получить прямо противоположный результат. Это как переевшему человеку предложить съесть еще один кусок пусть деликатесной, но уже совсем нежеланной пищи.

Правда, используя эту ассоциацию, я сейчас был вполне голоден, но мог контролировать свои желания и поступки. И в свете того Хаоса, что творился сейчас в моей жизни — меньше всего я хотел поддаться агрессивному соблазнению со стороны прекрасной представительницы Линии Аренберг.

— Ты всё, шутишь, Ноунейм?

Ну вот, Ноунейм. Всё в порядке, теперь можно нормально поговорить.

— А ты чего с пустыми руками? — невинно поинтересовался я.

— В смысле? — удивилась девушка и посмотрела на свои руки. Естественно, пустые.

— Ну, принесла бы выздоравливающему что-нибудь вкусненькое, — я улыбнулся еще шире. — Ну, я имею ввиду, что-нибудь, кроме красивой себя.

Фон Таубе вспыхнула как спичка и резко вскочила со стула.

— Ноунейм! Что ты о себе, вообще, возомнил?!!

— Ну как что? Раненый герой требует к себе уважения. И, немного, ласки! Да сядь ты! Не мельтеши!

Если она и пришла сюда с игривым настроением, то сейчас, благодаря моим усилиям, оно было полностью испорчено. Она послушно села обратно, лицо у неё раскраснелось от гнева, глаза яростно пылали. Вот ведь, Хаос тебя подери! А так она мне нравится гораздо больше.

Я глубоко вздохнул.

— Ладно, давай без шуток. Я был… где-то. Со мной случилось… что-то. Это всё, что я могу тебе рассказать, не нарушив приказ начальника Академии.

— Ты был в карцере у Нортона, — скривилась Инесса. — Вместе с братом Партусом. А вот оттуда тебя и твою Тень вынесли на носилках, порезанных и побитых, как после маленькой локальной войны. Инквизитора с тех пор никто не видел, про Нортона также не слуху ни духу. Выводы напрашиваются сами.

Я пожал плечами.

— Ну вот видишь? Ты сама всё проанализировала и сделал выводы. Или не сама?

— Да вся Академия гудит! — запальчиво крикнула Инесса. — Что там произошло, Антон?

Я покачал головой.

— Не разочаровывай меня, фон Таубе. Еще пару слов и всё твое безграничное обаяние рассеется, как дым, от твоей тупости. Я же ясно дал понять — я не хочу и не буду разговаривать с тобой на эту тему. Так что, если тем для разговора больше нет — ты можешь идти. Ну, или посиди тут — я на тебя полюбуюсь.