Сопровождаемая взбудораженным Телескопом, троица спасателей стремительным шагом приближалась к тому месту, где вот уже третий час подряд голодал Никита Кляпов.

– А если не уговорим? – озабоченно спросил Ромка.

– Значит, сами слопаем! – отрубил Василий. – При нем! Живо аппетит проснется!

– Как-то неловко, знаете… – подал исполненный сомнения голос малость поотставший дедок. Ему было довольно трудно угнаться за мощным Василием и длинноногим Ромкой.

– Неловко… Неловко штаны снимать через голову! Ты имей в виду, Сократыч: на тебя сейчас вся надежда! Лучше тебя мозги ему никто не запудрит… А! Вот он, страдалец хренов.

Никита Кляпов полулежал, привалясь лопатками к стене опоры и далеко выставив босые косолапые ступни. При виде спасательной команды он не двинулся – лишь слабо шевельнул глазом.

– Голодающему Поволжью! – буркнул Василий, скидывая с плеча сетку и присаживаясь рядом. – Располагайтесь, ребята… Ну и кому ты чего хочешь доказать?

Кляпов шевельнул глазом в сторону набитой капсулами сетки.

– Зря… – изронил он и прикрыл веки.

– Ты думаешь, это мы тебе, что ли? – сказал Василий. – Хрен там! Это мы сами перекусить собрались. А заодно на тебя на дурака посмотреть… Чего ты добиваешься-то?

– Умереть хочу, – проговорил Никита Кляпов, и в горле у него что-то пискнуло.

– Так, а в чем проблема? Разгонись – и головой в глыбу!

Никита встрепенулся и открыл глаза. Даже слегка приподнялся на локте. Посмотрел с надеждой на Василил, на отдаленную россыпь молочно-белых глыб… Потом обессилел разом и снова прилег.

– Не допустят… – равнодушно вымолвил он. – Я уже задушиться пробовал – щелчка дали…

– И правильно сделали! – убежденно проговорил Василий. – Дураков учить надо. Вместо того чтобы Креста просто взять и послать – он душиться вздумал!

– Да при чем здесь Крест? – Кляпов поморщился – еле-еле, словно экономя силы.

– А кто же? – опешил Василий. Кляпов закрыл глаза и долго не отвечал.

– Я не хочу ломать… – еле слышно молвил он наконец.

– Устал, что ли?

Никита презрительно скривил рот и не ответил.

– Он говорит: это произведения искусства, – пояснил Ромка.

Василий крякнул, почесал в затылке и взглянул на Сократыча. Выручай, мол…

– Никита, – с трепетом обратился к голодающему дедок Сократыч. – Вы в самом деле полагаете, что камушки – это что-то вроде скульптур?..

Ответа не последовало, но дедок в нем и не нуждался.

– Ах, какая прелесть… – выговорил он и потер ладошки, как перед трапезой. – Иными словами, перед нами две версии. Первая: хозяева – гуманоиды, и тогда мы, стало быть, имеем дело в лице камушков с искусством абстрактным…

– Ох, гоняли когда-то за эту самую абстракцию… – ворчливо заметил Василий. – И правильно, кстати, гоняли! Вот еще дурь-то полосатая…

Дедок Сократыч резко выпрямился и повернулся к Василию. Голубенькие глаза его мистически вспыхнули.

– Вы хотите сказать, Василий, что хозяева таким образом тоже ведут борьбу с абстрактным искусством? – озадаченно спросил он. – Конфискуют скульптуры… и отправляют их сюда, к нам?

Недвижно лежащий Никита зажмурился и тихо застонал. Сократыч поглядел на него с интересом.