Лиза нахмурилась.

– Как электроны в квантовом мире? Они могут быть частицей или волной – или и частицей, и волной одновременно.

– Это и есть третий выбор, – подтвердил Грей. – Звучит не слишком эффектно, но стоит ввести эту возможность в арсенал компьютера, и он сможет работать над множеством алгоритмов одновременно, синхронно.

– Ходить и жевать жвачку, – пробубнил Монк.

– Задачи, для решения которых современному компьютеру требуются годы, можно будет решить за доли секунды.

– Как делает человеческий мозг? – уточнила Лиза. – Он работает, как квантовый компьютер.

– Такова самая современная концепция. Наш мозг создает электромагнитное поле, генерированное сложной сетью взаимосвязанных нейронов. Некоторые ученые предполагают, что именно в этом поле и рождается мышление – мостик, соединяющий вещество мозга и мир квантов.

– А Колокол суперчувствителен к квантовому процессу, – добавила Лиза. – Гуго, войдя в камеру вместе с ребенком, повлиял на конечный результат эксперимента.

– То, что наблюдают, изменяется вследствие самого акта наблюдения. Однако я думаю, что здесь кроется гораздо более сложный смысл. – Грей взглянул на звезду Давида. – Почему именно она, символ молитвы?

Лиза непонимающе покачала головой.

– Молитва – это сконцентрированная мысль, сфокусированное мышление. А если сознание – квантовый феномен, то и молитва тоже является квантовым феноменом.

Лиза поняла.

– И, как всякий квантовый феномен, она будет и должна измерять. То есть влиять на результат.

– Другими словами…

Грей ждал.

Лиза выпрямилась.

– Молитва действует.

– Вот что открыл Гуго, и вот что он спрятал в своих книгах. Нечто слишком ужасное, чтобы предоставить свободу, и слишком прекрасное, чтобы позволить умереть.

Монк оперся о стол.

– Выходит, он просто пожелал, чтобы ребенок стал совершенным?

Грей кивнул.

– Когда Гуго вошел в камеру вместе с ребенком, он молился о совершенстве: сосредоточил и сфокусировал все чистые и самоотверженные помыслы. Человеческое сознание в форме молитвы действует как идеальный квантовый измерительный инструмент. Под Колоколом чистый квантовый потенциал мальчика был измерен, подвергнут влиянию сфокусированной мысли и воли Гуго, и в результате все возможные варианты генов расположились в наилучшем, совершенном порядке.

Лиза широко раскрыла глаза.

– Возможно, нам удастся сделать то же самое, чтобы повернуть вспять квантовые повреждения Пейнтера и спасти его.

Ее перебила Марсия:

– Тогда вам лучше поторопиться. Пока не поздно.

15 часов 32 минуты

Монк и Грей поспешно тащили лежащего на брезенте Пейнтера к защитному кожуху.

– Положите его ближе к Колоколу, – приказала Лиза.

Когда все было готово, она отдала последние распоряжения помощникам. Оболочки Колокола уже вращались в противоположных направлениях. Лиза вспомнила, что Гюнтер метко назвал Колокол миксером. Над внешней керамической оболочкой возникло неяркое сияние.

Лиза опустилась на колени рядом с Пейнтером, пытаясь отыскать на его лице хоть какие-нибудь признаки жизни.

– Я могу остаться с вами, – предложил Грей.

– Нет. Полагаю, что если квантовых компьютеров будет больше одного, волны начнут интерферировать и погубят результат.