Прыгая на четвереньках, раб бросился к стучавшему в ворота. Тот отбежал, а сторож стал браниться, вставляя слова на непонятном языке. Остальные поселяне загоготали:

— Догони его, Цербер[11], загрызи его!

— Не могу, цепь не пускает, — ответил сторож, оставаясь на четвереньках, — а то бы я поймал бездельника, хоть ноги мои и перебиты.

— А за что тебе перебили ноги?

— За что? За то, что я хотел убежать к себе на родину.

— И давно ты здесь сторожишь?

— Лет тридцать или побольше. Я молодой был, усы едва только показались, а теперь я совсем побелел. Но я все-таки убегу в родную деревню, на руках уползу, а не останусь здесь с этими тиранами! — и он погрозил костлявым кулаком в сторону города.

Внезапно среди поселян произошла суматоха, нагруженные ослы шарахнулись, куры закудахтали, все с криками бросились в стороны:

— Смертники! Берегитесь, смертники идут!

По дороге в облаке пыли приближалась толпа. Позвякивало оружие, в лучах восходящего солнца вспыхивали отточенные острия копий и начищенные бляхи панцирей.

Окруженные воинами, шли по четыре в ряд стройные, сильные люди. Они были в коротких цветных туниках, красных или шафранных. Закованные в цепи, они все же шли бодро, смело оглядывая встречных, которые сторонились при их приближении.

— Кто это такие?

— Осужденные на смерть, гладиаторы. Их всех покажут зрителям в цирке; там они сразятся с дикими зверями: львами, медведями и свирепыми быками.

Или же они будут драться друг с другом отточенными мечами, пока один не убьет другого.

Амика, увидев гладиаторов, вскочила, вглядываясь в них:

— Смотри, Гета, я узнаю среди них наших фракийцев! Видишь, впереди идет стройный, молодой? На груди у него нарисован барс, схвативший лошадь.

Этот знак носят юноши нашего горного племени. Видишь его загорелое лицо?

Вот он смеется, не думая о скорой смерти… Наверное, это храбрейший из храбрых! Три года назад римские собаки захватили в плен много наших молодцов.

Стройный гладиатор, на которого указала Амика, быстро вышел из рядов и схватил за уши испуганного ослика, за которым бежал старый крестьянин.

— Пожалуйста, возьми, кушай, что хочешь! — говорил старик. — Тебе ведь жить недолго.

Гладиатор взял из корзины два яблока и хлебец и с добродушной улыбкой, зазвенев цепью, похлопал старика по плечу:

— Кто знает, кому из нас суждено дольше прожить?

Так как ворота были еще закрыты, гладиаторы остановились и опустились на землю около дороги.

Амика попыталась пробраться к гладиатору-фракийцу, но надсмотрщик рабов грубо схватил ее за плечо и отшвырнул, хлестнул бичом. Гета, увидя, что бьют его друга, прыгнул, как кошка, на спину надсмотрщику и вцепился зубами ему в шею.

— Глядите, какой волчонок! — закричали кругом. — И этот верзила не может стряхнуть его! Ай да молодчина!

Фракиец-гладиатор заметил борьбу надсмотрщика с мальчиком, которого тот скинул на землю и пытался задушить. Мгновенно отстранив стражников, смертник бросился к надсмотрщику и выхватил у него висящий на поясе меч.

Все разбежались в стороны, а надсмотрщик, закрыв лицо руками, ожидая смерти, упал на землю.