В конце апреля 1937 г. генерал Миллер инспирировал замену генерала Шатилова, требовавшего оплаты за свою работу с испанцами, на генерала Пешню. По поручению Миллера капитан Савин встретился с Пешней и обговорил дальнейший порядок переброски добровольцев в Испанию. Однако вскоре после этого генерал Пешня сильно занедужил и в декабре 1937 г. скончася. Смерть Пешни еще более осложнила процесс отправки русских добровольцев в армию Франко. Тем временем Шатилов, несмотря на свою замену, продолжал заниматься испанскими делами, вероятно надеясь заслужить этим место начальника I отдела союза.

Плел свои интриги и Скоблин. Уже в феврале 1937 г. в его отношениях с генералом Миллером возникла некоторая отчужденность, вызванная, по мнению генерала Кусонского, нежеланием Миллера продвигать Скоблина в руководство союза[198]. Вероятно, уже в то время у главы союза зародились подозрения о связи Скоблина с советчиками. Тем временем в дебрях советских спецслужб родился план выдвижения в руководство РОВСом генерала Скоблина. Для его продвижения было решено устроить похищение генерала Миллера. Место его преемника занял бы генерал Абрамов, чей возраст и удаленность от Парижа давали бы предателю шанс выдвинуться.

Между тем русские добровольцы участвовали в боях с республиканцами. Шинкаренко и его сослуживцы сражались в Стране Басков в составе терсио Зумалокарреги. 3 апреля 1937 г.[199] Н.В. Шинкаренко был в очередной раз тяжело ранен в бою за гору Пена де Амбото, расположенной неподалеку от Очандьяно. Раненый доброволец был помещен в госпиталь и уже оттуда написал очередное письмо В.В. Орехову: «Дорогой друг! Мне очень трудно сейчас Вам писать. В бою при Ошендиано я получил пулю в голову, мне сделали трепанацию черепа. Я помещен хорошо, но очень болит голова, сильные боли. Испанцы прекрасно относятся к русским, и надо признать, что мы держимся здесь превосходно»[200].

Ранение сделало Н.В. Шинкаренко широко известным не только в Русском Зарубежье, но и в Испании. Находясь на излечении, Шинкаренко подготовил и направил на имя Франко меморандум о русских добровольцах и выразил готовность возглавить полностью русское формирование. 15 июля 1937 г. Николай Всеволодович получил ответ из штаба Франко, в котором его благодарили за вклад в защиту национальной Испании, но вместе с тем и указывали на невозможность осуществить его предложения. В госпитале раненый Шинкаренко был навещен супругой генералиссимуса Кармен Поло и представительницами испанской аристократии. После публикаций заметок о ранении Н.В. Шинкаренко в русскоязычной прессе в его адрес стало приходить большое количество писем от русских изгнанниц, но ни одна из них не составила ему счастья.

По выздоровлении лейтенант Шинкаренко 5 августа 1937 г. был принят генералом Франко, состоялась недолгая беседа, после которой Николай Всеволодович был переведен на службу в Испанский иностранный легион в звании лейтенанта. В составе IX бандеры легиона Шинкаренко участвовал в боях за предместья Мадрида. «Стреляют мало. И больше они. Мадридский фронт… Но самого Мадрида от нас не видно», – позже вспоминал он на страницах «Часового»