Стрельцы, с которыми стоял Гриша, возложив стволы пищалей на бердыши, спокойно пропустили сквозь свой ряд убегающих солдат и выпалили по команде. Досадно было, что из-за дыма не видно толком, нанес ли залп урон чурсайцам. Даже не развиднелось ещё толком, как неприятель оказался рядом и начался сущий кошмар. Звучали выстрелы не пойми чьи, кто-то падал или матерился. Четыре пистолета он успел разрядить, ничего это не изменило в картине боя, хотя троих он наверняка уложил. Однако вместо убитых сзади набежали другие. Уворачивался от багинетов, уклонялся от секир, отбивал сабельные удары и тыкал своей эспадой в незащищенные места на телах чужих воинов. Большие мужики в красных стрелецких кафтанах или мышиного цвета мундирах то и дело оттирали его назад, но кто-то падал и Гриц занимал открывшуюся брешь. А время от времени бухали из редута пушки, звучали вопли чурсайцев, брань рыссов, налетевшие откуда-то конные казаки и верховые стрельцы.

А тут клинок, застрявший в панцире какого-то верзилы, вырвало из руки, а дага, которой помогал себе левой рукой, давно сломалась. Схватил бердыш убитого стрельца, а тот оказался изломан, и дальше дрался укороченной рукоятью, как дубинкой.

И вдруг всё кончилось. Отхлынул супостат, бросился к приткнувшимся у берега ладьям. Справа, от горла залива к городку скользила галера, и малые судёнышки спешили уйти туда же вправо, держась у самой суши. Редут на другой стороне залива молчал, а пушки за спиной рявкнули последний раз, и тоже перестали стрелять. Деревянные обломки и головы пловцов на поверхности указывали на то, что пушкари поработали на совесть. Правда с галеры заговорило орудие, но куда она бьёт — отсюда не видно. Поворачивает берег, загибаясь вправо и откос закрывает обзор.

Гриц стоял, покачиваясь на ватных ногах, и смотрел как казаки добивают своих раненых лошадей. Откуда-то появились бабы с полотняными лентами, доктор Филипп с помощниками, поп с кадилом.

— Сломалась твоя булавка, — прохрипел над ухом стрелец в разодранном кафтане. — Вон тот ятаган возьми. Хорошая сталь. А наш кузнец клинок тебе перекуёт под руку.

Гриц разжал мёртвые пальца неподвижного тела и осмотрел оружие. Знатной работы вещь. Ножны тоже прихватил. И кинжал подходящий нашёл. А вот пистолеты его, похоже, совсем затоптали. Да и не упомнишь сейчас, где он их отбросил.

Тем временем появились телеги, на которых стали грузить погибших, дородный боярин распоряжался насчёт пленных. Шапка на нём сидела как-то забавно. Когда подошёл ближе, стало ясно — от верхней части наискось отрублен кусок. Ага, и рукав распластан. Ну да о боярине Чухнине люди уважительно отзываются. Воинов он за собой ведёт, а не гонит.

— Что, Ваша Высокка, нашел ты свою девку?

Повернул голову — вчерашний казак, Фрол, кажись, стоит на карачках со спущенными штанами и ногу ему перевязывает не кто иной, как Наталья.

— Это она тебя нашла, гопота ты бесштанная.

Девушка в это время сделала стежок в нижней части обнажённой ягодицы, и мужик скрипнул зубами: — Ох и суровая, однако, она у тебя.

Царевич уж было собрался дальше идти, но девушка его остановила: