— Ну ты спросил! — поскрёб в затылке Фома. — А только, на мой взгляд, Нах-Нах — он никогда лишним не бывает.

Маруся с Федькой ушли и унесли с собой ружьё. На веранде стало совсем тихо. Оба посетителя приняли ещё по одной и дальше не торопились.

Нега, истома, умиротворение — вот что читалось в их взглядах. Продолжалось это довольно долго. До тех пор, пока на веранду не вернулся Представитель Президента.

— Кирилл, Сергеевич! Вы не будете возражать, если я поговорю с вами о Фёдоре? Нет-нет, Василий Петрович! Вы нам совершенно не помешаете, тем более, что в курсе вопроса.

Заручившись согласным кивком, Степан получил от содержателя кафе толстостенную кружку с чем-то прохладным, и устроился на свободном стуле:

— Проблема заключается в том, что Фёдор общается с инопланетянами, но наотрез отказывается сообщить хоть что-нибудь определённое про свои контакты. Надеюсь, вы понимаете, насколько важно для нашего небольшого человечества, оказавшегося в изоляции, наладить хоть какие-то контакты с соседями. Но всё упирается в его непробиваемое упрямство.

Мы по-разному пытались к нему подъехать, от убеждения до вплоть почти неприкрытого подкупа — ничего не помогает. Методы же устрашения или принуждения, как полагают знающие Нах-Наха люди, применять к нему вообще бесполезно — в ярости он непредсказуем. Может быть вы сможете хоть чего-то добиться, пользуясь отцовским авторитетом?

— Авторитетом? Знаете, пока мы с ним находимся в согласии, действительно можно заподозрить, что моё слово для него что-то значит. Собственно, до сих пор никаких противоречий и не было. Но рявкнуть на сына или топнуть ногой я уже позволить себе не могу. Попросить? Уговорить? Это вряд ли, — Кирилл вздохнул. — Его воспитала моя сестра, а это гарантия того, что характер у парня твёрдый. Он может обгадиться от страха, но не отступит. Если он что-то полагает своим долгом — ничего с этим поделать невозможно.

Кабатчик тоже пристроился к столику беседующих мужчин:

— Вот на этом и сыграйте. На чувстве долга. Только слов ему про это никаких не говорите — расколет он любую хитрость — не забывайте с кем он дружит!

— А с кем он дружит? — Кирилла заинтересовало мнение местных о Ниночке.

— У его малявки репутация одного из лучших командиров — дядя Илья рассказывал, как она руководила отрядом, расставляя настолько хитроумные ловушки, что… — Фома остановился, неуверенно поглядев на Савельева.

— Да чего уж там, — кивнул капитан разведчиков. — Видел я одну группу в игре. На своей территории да при такой изобретательности… не, ну ты поверишь, Кирилл, они морды набили диким бобрам и в хатке спрятались. Сынок твой, кстати, тоже с ними в тот раз был. Собственно, мне об этом Маруся рассказала — а то бы я и не догадался о подобной хитрости. И, кстати, Кузьмич! Не кати на парня такую большую бочку — самое-то главное он мне про инопланетян рассказал — я же писал в отчёте.

— Да помню я, — махнул рукой Представитель Президента. — С этим и не спорит никто, только всё время получается, что нужно заниматься чем-то более срочным.

— Эй, вы о чём? — вскинулись Кирилл и Фома.