– Да, с тобой лучше встречаться наедине, как сейчас.

Его улыбка была двусмысленно похабна.

– Ник оч-чень нехороший чувак.

Он привстал и протянул мне четыре доллара.

– Не возражаешь, если впердолю прямо здесь? – спросил он, скидывая с себя куртку.

В жизни ещё не сталкивался с таким выражением. О том, что он хочет сделать, я догадался только по интонации. Бросив куртку на кровать, Дули деловито засучил рукава рубашки. Я принёс ему два пакетика и стакан воды. Технику он притащил свою, за что я был ему весьма признателен. Чисто из любопытства понаблюдал за ним, как он попал, двинул поршень и скатал рукава обратно.

Когда ты стабильно сидишь, действие укола проходит незамеченным для неискушенного глаза. Однако опытный наблюдатель, прекрасно зная, на что обращать внимание, тут же заметит моментальную работу джанка в крови и клетках другого наркота. И тут я с ужасом констатировал, что с Дули вообще не произошло никаких изменений. Он натянул куртку, взял сигарету, тлевшую в пепельнице и глянул на меня своими бледно-голубыми глазами, настолько плоскими и пустыми, что они казались искусственными.

– Позволь мне кое-что тебе сообщить, – сказал он. – Ты круто ошибаешься, доверяя Нику. Несколько дней назад я забрел вечером в кафетерий Томпсона и случайно столкнулся с Роджерсом, агентом. Он мне и говорит: «Я в курсе, Ник покупает для всех ваших чёртовых джанки здесь, в Виллидже. Ты ведь тоже достаешь хороший товар – около шестнадцати или двадцати процентов. Ну да ладно, можешь передать Нику, что мы возьмем его в любой момент, когда захотим. А как провернем с ним воздержаловку, то он сразу согласится с нами работать. Я уже его однажды так расколол. И расколю снова. Мы собираемся выяснить, откуда поступает этот товар…»

Дули посмотрел на меня, затянулся сигаретой и продолжил:

– Когда они возьмут Ника, они возьмут тебя. Я бы на твоем месте предупредил Ника, что если он заговорит, то его закатают в цементную бочку и пустят поплавать по Ист-Ривер. Больше ничего тебе присоветовать не могу. Сам видишь, какая ситуация.

Он буравил меня глазами, пытаясь оценить произведенный своей речью эффект. Я не мог произнести ни слова, просто потому, что стремительно решал какой части этой телеги можно было безоговорочно поверить. Конечно, это витиеватый способ просто сказать: «Не догадываешься, кто тебя в скором времени заложит? Будешь ли ты и дальше иметь дело с Ником, таким явно подозрительным типом, после такого предупреждения?»

– Может выдашь мне один пакетик в долг? – спросил Дули. – То, что я тебе рассказал, наверное чего-то стоит.

Я выдал ему пакетик, который он молча сунул в карман и двинулся к двери:

– Ладно, до встречи. Я звякну завтра в тоже время.

Пытаясь проверить рассказ Дули я немедленно навел о нём справки. Никто не мог сообщить ничего определенного. Тони-бармен сказал от души: «Первый кандидат в стукачи, если уже не на крючке». Но и это были всего лишь эмоции, конкретного же ничего. Да, было известно, что Ник в своё время раскололся. Но, судя по фактам, Дули также был втянут в это дело, вот только роль его осталась невыясненной. А раз так, он наравне с Ником мог быть источником информации для Роджерса.