- Доброго здоровья, дорогие гости, - сказал Святослав. - Всем ли довольны?

И сам Куря, и его свита вдруг начали усиленно рыгать, и рыгали громко и долго. Это означало у них крайнюю степень сытости и высокую степень довольства. Куря стал смачно облизывать свои сальные и волосатые руки. Святослав выбрал из котла самую увесистую конскую ногу, поглодал её и передал Куре. Конская нога пошла по кругу. Это был знак принятой дружбы. Святослав знал нравы степняков. Он потрепал Курю по загривку, тот скорчил приветливое лицо… и что-то промычал. Святослав вывел печенежских гостей во двор, велел принести тюк ковров и разостлал их перед Курей:

- Багдадские…

Глаза Кури заблестели, заискивающая улыбка застыла на лице.

- Всё тебе, - сказал Святослав. - Соседи. По-соседски и жить будем…

Куря кланялся, держа руку у сердца и не спускал глаз с удивительных восточных ковров.

Его свита замерла от зависти. Глаза печенегов расширились, в них кричали мольба и подобострастие… Святослав сказал:

- Им тоже будут подарки. Эй! Выносите конскую сбрую, седла, сабли и луки… Сваливайте в кучу подле славных печенежских послов… Когда куча подарков превысит их рост, тогда достаточно.

Святослав знал, что делал: степняки считали сбрую и оружие самыми драгоценными дарами.

Послы утонули в кучах подарков. Поверх кучи торчали только макушки их бритых голов.

Потом Святослав велел всё это погрузить на верблюдов, которых тоже в придачу отдал гостям.

Печенеги земно кланялись, умильно улыбались, щелкали языками. Радости их не было предела.

- Дать им ещё сотню рабынь! - приказал князь, и к печенегам подогнали восточных женщин, захваченных в плен в Хазарии. Все они были нарядно одеты и украшены, происходили из знатных родов.

Печенеги загикали и шумно стали делить их между собой.

Потом чужеземные послы и русские дружинники пошли продолжать пир.

Святослава подхватил под руку корсунский наместник Калокир.

- Этот «сосед», Куря, - сказал, смеясь, наместник, - сунет тебе нож в спину, не поморщится, лишь бы выгодно было. Я его знаю хорошо…

- Кто его не знает, - Святослав присел подле наместника. - С волками жить, по-волчьи выть… Поговорим о другом. Наслышался я о хвалёных победах твоего царя Никифора, - сказал Святослав. - Храбрый и бесстрашный воин. Одно нехорошо - захватил царский трон, обманул державных и законных наследников… Мои служилые люди доносили мне, что многие в столице недовольны царём… Воин должен любить своё дело, и не посягать на законную власть…

- Бог тому судья, - сказал Калокир. - Бог да царь всегда правы. За него промысел божий, смысл которого нам - обыкновенным смертным, недосягаем…

Он засмеялся. Святослав сказал на ухо:

- Наконец-то наши владения сдвинулись. Залог дальнейшего успеха.

- Ах, князь. Я давно мечтал об этом. И когда ты брал Саркел, не только мысли мои, но и дела об этом свидетельствовали.

- Всегда эти услуги твои буду помнить.

Они сели в соседней комнате, одаль от Других.

- То, что я тебе сказал, князь, - истинная правда. Из всех друзей - наиболее верный вот этот - что перед тобой, с которым ты побратался. И буду побратимству вечно верен. Всё мною продумано, всё брошено на чашу весов…