- Получая даяние, паракимонен ласково обронил фразу: никто не оскудеет под рукой нашего доброго василевса.

«Никто не оскудеет под рукой нашего доброго василевса» - это уже был самый утешительный знак. Калокир совершенно успокоился. Он получит больше, чем дал: «Никто не оскудеет…» на языке высокого чиновничества означало, что проситель не только будет прощён, но и приношение паракимонену с лихвою окупится.

Так и вышло. Калокира, наконец, позвали к василевсу. Никифор принял его в спальне. Это делали только в угоду тем подданным, в которых нуждались.

Калокир успел выведать, что василевс, неожиданно напавший на ближайшие болгарские крепости, был остановлен и не решился проникать внутрь страны, опасаясь непроходимых стремнин и дебрей и вернулся в столицу ни с чем. В это же время на Востоке наступали арабы. Положение василевса было очень тяжёлое. Недаром же во дворце вспомнили разговор Калокира. Теперь василевс ухватился за этот совет херсонесского наместника предотвратить угрозу с севера чужими руками. Но только Калокир ещё не был вполне уверен, что Никифор захочет использовать в этих целях русского князя, напоминание о котором чуть не стоило наместнику потери головы. Что же сейчас присоветовать василевсу, если он прямо спросит об этом? И Калокир решил положиться на первое впечатление, которое на него произведёт вид царя. В спальне в углу на медвежьей шкуре возлежал василевс. Перед образами теплилась лампада.

Никифор принял наместника приветливо.

- Ты прав. Болгар надо наказать, - сказал он с ходу.

Тут Калокир понял, откуда ветер дует. Он знал, что царь теперь нуждается в его пространном мнении. И поэтому многозначительно молчал. Василевс нахмурился.

- Печенеги - наши ближайшие соседи и… - процедил Калокир с хитрой усмешкой и был очень доволен, когда царь нетерпеливо перебил его:

- Дикие орды печенегов способны только к набегам и грабежам. Какие это союзники. Они не страшны болгарам.

Вот именно. Калокир ждал такого ответа.

- О, божественный август, благочестивейший и равноапостольный василевс! Венгры могли бы сослужить нам службу в таком случае. Сила их внушительнее, - опять не без умысла предложил Калокир, в душе радуясь, что намеренное отведение мысли василевса от Святослава скорее и вернее приближает к намеченной цели.

Ещё нетерпеливее огрызнулся василевс:

- Не в интересах Романии приближать к нашим границам столь опасных и беспокойных соседей. С поражением болгар венгры утвердятся в Мисии и тогда мы будем жертвой собственной глупости.

Калокир искусно направлял ход мыслей василевса, наслаждаясь своей победой.

- На болгар лучше всего послать народ, далеко от неё и от нас живущий, - продолжал василевс, не спуская с наместника глаз. - В случае победы над болгарами, он не сумеет, по причине усталости и потерь упрочить в Мисии своё владычество. Мы всегда его вытесним или уничтожим на месте.

Ага! Он своими словами повторял мысли наместника. Калокир торжествовал и всё молчал.

- Мне кажется, - произнёс василевс тем же задушевным тоном, с которым он обращался только к военачальникам своим в моменты опасности, - я поторопился со своими замечаниями в прошлый раз в ответ на твои предложения, мой милый патрикий…