Люди добрались не только до Австралии и Новой Зеландии, но и до Южной Америки и поскольку Митяй туда не спешил, то он нашел их уже людьми народа Говорящих Камней, а не охотниками каменного века. Кофе они сразу же стали разводить ради кофейных зёрен, а вот коку оставили в покое и не стали ею интересоваться, равно как и табак. Зато тот топинамбур, который рос в Южной Америке, не шел ни в какое сравнение с тем, что Митяй привёз с собой из двадцать первого века с их дачи. Правда, он нашел в сельве именно то, о чём когда-то читал — многолетний ветвистый, кустарниковый топинамбур. Это растение, мало чем отличалось от обычного топинамбура, кроме своей высоты. Оно вырастало до восьми метров и его клубни были немедленно отправлены в сахалинский институт растениеводства. Как многоопытный ведл, Митяй прекрасно понимал, что представляет из себя эта находка регионов с тёплым климатом. Даже при умеренной влажности этот многолетник обеспечит кормами гигантские стада травоядных животных, а уж микроскопические симбионты заставят его расти с бешеной силой, только удобряй почву. Поэтому в Северную Америку они отправились с чистой совестью и мегафауна этого континента, которой перекрыли путь на юг широким панамским каналом, так же порадовала его.

Если в Австралии и Южной Америке они не встретились с крупными хищными млекопитающими, то в Северной Америке они имелись и самым крупным из них был арктодус, гигантский короткомордый медведь. О, это был хищник, всем хищниками хищник. Сухощавый, поджарый, огромных размеров, высотой в холке до метра восьмидесяти сантиметров и трёх с половиной метров в высоту, когда вставал на задние лапы, он имел массу тела до полутора тонн и мало в чём уступал азиатским гигантам. Во всяком случае он охотился не только на лосей и верблюдов, но даже на молодых мамонтов и голодным спать не ложился, но, как и все крупные хищники из этого отряда, не был многочисленным, так как являлся охотником-одиночкой со своей охотничьей территорией. Обитали в Северной Америке, помимо странствующего голубя, и другие удивительные животные, такие, как гигантский бобер, американский леопард и ужасный волк. Всем им теперь было суждено жить и дальше, поскольку на этот континент пришли мудрые ведлы, кровно заинтересованные в том, чтобы ни одно животное не исчезло с лица Земли. Митяя в общем-то нисколько не удивило то, что как в Австралии и Южной Америке, он встретил в Северной Америке большие, по меркам новой эры, города, в каждом из которых их ждали с огромным нетерпением, ещё бы, к ним приехал на своей каравелле сам великий Отец Говорящих Камней, ведл, преобразивший их мир.

Да, мир он успел за каких-то двадцать пять лет преобразить практически полностью уже хотя бы потому, что на планете не осталось ни одного дикого, бродячего или осёдлого племени первобытных охотников и собирателей. Почти пять миллионов обитателей Земли были собраны в таких городах, в которых никто не стукался задница об задницу, да, к тому же окрест ещё и было разбросано множество хуторов-ранчо. В них жили преимущественно животноводы, но даже если они и забирались в прерии километров за триста, четыреста, то в любой момент, сев в автожир, могли прилететь в свой родной город. Это было в порядке вещей и к тому же на таких ранчо, как правило, жили и работали посменно. Всякого рода аграрные дела и егерские заботы это, конечно, вещь важная, но все люди народа Говорящих Камней были прежде всего ведлами, у каждого имелось минимум три пары говорящих камней, а потому все они являлись в первую очередь пытливыми учёными-исследователями и им хотелось познать всё, что держала на своих ладонях Мать Земля. Поэтому Митяй даже и не удивлялся тому, что какой-нибудь егерь, примчавшийся из прерий, бегом направлялся в свою личную обсерваторию, так как главной его страстью была астрономия. Или в какую-либо другую, едва перекусив на ходу. Да, он и сам был точно таким же ведлом-учёным, только с несколько более широким кругом интересов и куда большими обязанностями отца своего народа.