Правда, Машино ликование слегка притупилось, когда она зашла в осиротевшую квартиру Штиля. Девочка тихо прошлась по комнатам, заполненным чужими вещами. Постояла посреди лаборатории, в которой старик еще недавно изучал ее свисток.
– Ну ничего, – сказала Маша себе. – Он же говорил, что ему плохо одному, хочется быть с семьей. Так чего я расстраиваюсь? Он с семьей… А я поживу тут с недельку, вроде как в гостях, а потом из его квартиры сделают музей Штиля, я сама слышала, как Федор Ветрович обещал.
В дверь постучали, Маша побежала открывать. На пороге стояли Денис и его мама, от обоих пахло валерьянкой и жасмином.
– Нам принесли пособие на твое имя, – смущенно кашлянув, сказала мама Дениса. – Ты бы хотела у нас кушать или тебе лучше сюда приносить?
– А как вам удобнее? – вдруг смутилась девочка. – Я и посуду потом помогу вымыть!
– Ты, наверное, будешь много работать, так нам сказали. Ничего, если я буду готовить, а Денис принесет и поставит на стол?
– Ну хорошо, – Маша догадалась, что ее по-прежнему не очень хотят видеть в их доме.
– Я помогу тебе в первое время с ветряками, – добавил Денис. – Если ты не из нашего мира, как передавали по со-зеркалу, неудивительно, что ты не умеешь с ними обращаться.
Мама заторопилась прочь. Денис, шагая за ней, обернулся на пороге своей квартиры и шепнул, неопределенно жестикулируя:
– Потом поговорим! Я свяжусь с тобой!
Маша снова осталась одна. Побродила по комнатам, выбрала для себя ту, в которой спала в первую ночь. Как-то неуютно показалось спать на чужой кровати. Принесла из чужого шкафа чужое чистое постельное белье, чужую подушку, постелила на диване. Руки двигались неуклюже, словно чужие, трудно было прикасаться к чужим вещам, что-то во всей этой ситуации было неправильным. Маша отчего-то чувствовала вину перед Штилем. Пришлось лишний раз напомнить себе, что так сложились обстоятельства, и она так же, как Штиль, всего лишь подчинилась решению Управления Погодой. Штиль на пути к своей семье, Маша обживается в его квартире, по крайней мере, сегодня никто не будет спать среди бегающих крыс. Девочка разложила по подоконнику свои новые вещи, рядом поставила флакончик с ароматом жасмина.
День был длинным, она чувствовала себя усталой и издерганной, идти на круглицу и исследовать новый мир ей не хотелось. Тогда она решила связаться с Андреем. Он мог успокоить ее всего парой слов, дать трезвую оценку ситуации. Маша надела на руки новые перчатки – бархатные, с кусочками кожи на пальцах, чтобы не так жгло руки, и приставила кольцо к глазу. Андрей спал, в этом не было ничего удивительного, ведь он по утрам ходил в школу, а по ночам работал на Маяке. Маша смотрела на него целую минуту, слушала его ровное дыхание, забывшись, даже протянула руку, чтобы убрать с лица красную косичку с ракушкой, но, конечно, не смогла дотронуться. Кольцо сильно нагрелось, и Маша убрала его, решив не будить Андрея.
Денис тоже не давал о себе знать. Девочка взглянула в зеркало с приклеенной к нему плетеной розочкой. Отражение чуть заметно покачало головой, но Денис не появлялся. Тогда Маша дунула в свисток Аэрона. Но опять же ничего не произошло.