Таким же был и Безумный Генерал. Несмотря на свою безобидную внешность, он излучал ауру не просто силы, а опасности. Дикости. Ярости. Готовности в любой момент обнажить коготь-клинок.

— Достопочтенный генерал, — расплылась в реверансе принцесса, а король отошел слегка в сторону.

В то время пока толпа аристократов и дворян жадно пожирала глазами прекрасную принцессу, Хаджар видел перед собой призрак прошлого.

Это был погожий день. Весеннее утро в его самом теплом и благоухающем обличии. Мать и отец сидели в беседке и молча обнимались. Это были те редкие часы, когда они могли позволить себе подобную роскошь. Кажется, они оба спали.

— Догоняй, Хаджар! — смеялась маленькая девочка, бегущая по полю из ромашек и других желтых цветков. Она смеялась и кружилась в своем красном платье, и пухлые щечки пылали от радости.

За ней мчался Хаджар, изображающий из себя опасного зверя. Тигра, если он правильно помнил. Казалось бы — что может найти юноша в теле ребенка в подобной забаве, но ему просто нравилось слышать смех своей маленькой сестренки.

Наконец он догнал ее и повалил в траву. Она, смеясь, поднялась, но вместо маленькой девочки это была прекрасная девушка. Девушка, которая была настолько похожа на его мать, что в горле Хаджара сам собой скрутился тугой ком. Ее голубые глаза, цветки в золотых волосах, только это помогло Хаджару вспомнить, что королева была уже давно как мертва.

— Моя принцесса, — поклонился Хаджар, стараясь скрыть то, как предательски покраснели его глаза. — Для меня честь поздравить вас с днем рождения.

Когда генерал выпрямился, то никто не мог бы сказать, что он выглядел хоть как-то иначе, нежели пару мгновений назад. Из всех присутствующих мужчин лишь трое оказались не подвластны чарам принцессы. Ее отец, вернувшийся к трону, где уже собралось несколько аристократов. Безумный Генерал, все еще державший ладонь на эфесе клинка.

И, как бы странно это ни звучало, командир Неро.

Но на последнего, скорее всего, как-то повлияли ногти Серы, которые она буквально вонзила в ладонь любовника.

Когда король отошел обсудить государственные дела, дышать Хаджару стало сразу проще. Как бы ни был он закален десятью годами рабства, но сохранять самообладание в присутствии убийцы родителей было слишком тяжело. Особенно когда это самообладание требовало нацепить маску покорности.

И все же, когда он смотрел на улыбающуюся Элейн, то с каждым вздохом на его душе становилось все спокойнее.

С ней было все в порядке. Да, может, она не помнила своего детства. Может, считала убийцу родных — отцом. Но она не знала всех тех горестей и лишений, которые выпали на долю Хаджара.

Бывший генерал и представить не мог того омута безумия, в который его погрузило бы осознание того, что с его сестрой обошлись так же, как и с ним. Он мог выдержать любые пытки и унижения, до тех пор пока с Элейн, его последним родным человеком, все было в порядке.

— Моя принцесса? — обратился Хаджар к красавице.

Приходя во дворец, он не сомневался в том, что ни одна живая душа не сможет опознать в нем принца, законного наследника престола. Слишком сильно его изменило и продолжает менять сердце, подаренное Травесом.