Он просто поднял голову, а его ручка, стилизованная под аляпистое перо неизвестной птицы, продолжила вести запись в толстенном талмуде.

Я, естественно, присмотрелся к канцелярскому предмету, порхающему над страницей и прибавляющему прописных строчек. Такое я уже встречал, но сейчас дело другое. Я вижу причину этой магии, или то самое, что делает это чудо возможным.

Красный камешек артефакта всем заправляет, считывая и исполняя мысленные пожелания хозяина, администратора. Идёт перепись чего-то важного.

Н-да! Бытовая магия во всей красе, нечего больше добавить. Наконец-то и ручка перестала писать, тем самым показав, что мысли клерка теперь полностью заняты моей персоной, так некстати запаздывающий с ответом на заданный вопрос.

— Х-м, м-м… да! Все с Запада Империи так реагируют, и в сим нет ничего удивительного, ведь там все артефакты под строжайшим учётом, да и доступны лишь Магам, по большому-то счёту, — клерк, или приёмный администратор, снисходительно улыбнулся, но вовремя поправился, наткнувшись на мой серьёзный взгляд. — Прошу прощения, за свою вольность в общении, господин?.. — он остановился на полуслове, ожидая моего представления.

Вместе с этаким, завуалированным под интерес, методом выуживания моего имени, талмуд захлопнулся и его место занял журнал регистрации посетителей. Я хоть и не видел названия, но это точно он.

— Господин Феликс, — я не стал упорствовать и назвался. — Мне нужно лицо, ответственное за разрешительные грамоты на торговлю, — я сразу и причину визита обозначил, так ожидаемой клерком.

— Великолепно! — обрадовался служащий, а моё имя появилось в столбике таблицы учёта. — Его Милость, шевалье Розенберг, как раз изволили прибыть, — он встал и поклонился. — Вам, господин Феликс, нужно подняться на второй этаж, где находится приёмная и рабочий кабинет Первого Советника Главы города, упомянутого мной выше. Ошибиться невозможно, так как дверь всего одна, — завершил любезный служащий и элегантно указал на лестницу, ведущую ко всем этажам, с перерывами, такими как балконы на площадках между пролётами.

— Благодарю, — я чуть-чуть поклонился, и встряхнул саквояжем.

— Простите, уважаемый господин, а вам помощь не нужна? — вопрос администратора заставил меня обернуться. — Ваша ноша, — он взглядом указал на причину такого предложения. — Она тяжела.

— Нет, я справлюсь, но спасибо скажу, за ваше чуткое внимание к гостям, — я подумал, что от комплимента клерку хуже не будет.

Господин служащий принял похвалу с предсказуемым изменением во внешности. Он стал более горделивей, и с одухотворённым выражением возросшего самомнения.

После соблюдения формальностей и обмена любезностями, я спокойно поднялся на требуемый этаж и вошёл в открытые двери приёмной. Тут никого не оказалось, и я пересёк зал до самого входа в кабинет. Стучать не стал и вошёл.

— Господин Феликс, рад вас видеть в числе первых сегодняшних посетителей, — заявил хозяин, которого как-то предупредили обо мне. — Шевалье Розенберг, прошу любить и жаловать, — представился чересчур весёлый джентльмен. — Я слушаю вас, ой, простите, присаживайтесь, — шевалье указал на стул около своего рабочего стола и сел сам.