– Нормально отработал, тарщ командир? – задыхаясь, выпалил Семенов, привалившись спиной к куцему огрызку кирпичной стены, за которой укрывался старший лейтенант. Догнавший товарища Иванов бросил на землю отстрелянный тубус, показав Валентину затянутый перчаткой кулак:

– В следующий раз сам таскай! Сказано ж было, с собой забирать!

– Нормально, – согласился Алексеев. – Ты куда вообще целился-то?

– Так просто по контуру, – отдышавшись, пожал плечами морпех. – Что там той брони? Полста миллиметров, максимум восемьдесят на последних модификациях.

– Экой ты у нас знаток панцерваффе, оказывается, – хмыкнул старлей.

– Так он все свободное время в «танчики» режется, – жизнерадостно заржал Иванов. – Как фриц полыхнул, орать начал: «есть пробитие, экипаж погиб, машина уничтожена». Накрыло Вальку, мама не горюй! Видать, оттого и пустую трубу выкинул, вместо того чтобы с собой прихватить.

Степан промолчал, понимающе усмехнувшись: еще б не накрыло! Впервые в жизни спалить реальный танк – это вам не два пальца об асфальт, как говорится. Сам, помнится, офигел, чтобы грубее не выразиться. Так офигел, что аж в госпитале с контузией оказался, когда боекомплект рванул. А потом как-то пообвыкся. Особенно когда сам внутри подобной бронекоробки покатался да из пушки пострелял…

Вот только бой при этом не закончился, наоборот, полыхнул с новой силой. То ли гитлеровцы и на самом деле ожидали от танковой атаки (угу, силами аж целой одной бронемашины, даже не смешно! Или он чего-то не знает?) некоего впечатляющего эффекта, то ли просто так совпало, что, скорее всего, но со стороны выхода к шоссе, куда и пробивались морские пехотинцы, неожиданно ударили минометы. Не слишком плотно и не великого калибра, судя по разрывам, миллиметров в пятьдесят, но все равно неприятно. Особенно с учетом еще и нескольких пулеметов, поддержанных ружейным огнем. Морпехи снова залегли, используя местные укрытия. Бойцы стрелкового полка НКВД последовали их примеру – про себя Алексеев привычно называл их «внутряками» или «вованами»[24], но исключительно про себя, поскольку догадывался, что подобных терминов в этом времени еще не существует.

Ну, и как ему сейчас поступить? Продолжать переть вперед, прогрызая пусть и хилую, построенную наспех, но все ж таки оборону противника? А вот хренушки! Это раньше он отвечал исключительно за самого себя или своих разведчиков, в большинстве своем уже успевших повоевать, а сейчас от его решения зависят жизни почти трех десятков необстрелянных пацанов, для большинства из которых это первый бой. И потому сейчас старлей Алексеев сделает все возможное, а если понадобится, то и невозможное, чтобы он не стал для них последним! Так что, коль у нас тут современная высокотехнологичная война, будем этим пользоваться. По крайней мере, до тех пор, пока у «саушек» боекомплект не закончится:

– «Броня», всем номерам – стоп. «Клумба», здесь «первый», прошу поддержать огнем. – Степан сверился с картой городских кварталов. – Квадрат «10–1», отметка «14–17», левее три, нет, четыре. Минометная позиция, пулеметы, скопление живой силы, возможно наличие бронетехники. На отметке «12» фабричная труба, там мой наблюдатель, работайте аккуратно. Картинку получаете, или обозначиться ракетами?