Все ясно, она положила глаз на Блэйда. Наверное, мне стоило догадаться раньше. Но что это значит? Неужели она собирается разрушить мою жизнь дикими выходками вроде припаявшегося браслета и взбесившихся автоматов? Неужели хочет таким образом отбить Блэйда?

Это полная бессмыслица.

Я представила, как ее глаза, обведенные черными кругами, вглядываются в мои, словно пытаясь проникнуть, вторгнуться в мое сознание. Снова услышала жутковатое постукивание ее черно-белых коготков по стеклянной столешнице.

От этих безумных невероятных мыслей ум за разум заходит. Стоит ли рассказать Блэйду о Дине, о том, как она без конца спрашивала о нем, спрашивала, говорил ли он о ней?

Неужели он знал ее до нашей встречи? Он утверждал обратное. С чего бы мне ему не верить? Он говорил, что никогда не слышал о семье Фиар.

Блэйд недавно жил в Шейдисайде, но все равно верилось с трудом. Мне кажется, как только люди переезжают сюда, их первым делом предупреждают держаться подальше от Фиаров и Фиар-Стрит – Улицы Страха.

Я всегда считала, что все это выдумки и суеверия. Вот только после знакомства с Диной уверенности у меня поубавилось.

Все эти мысли так меня заморочили, что я прошла мимо своей машины. Остановившись, я стала вспоминать, где ее поставила. Уровень C. А табличка передо мной извещала, что я дошла аж до уровня D.

Кэйтлин, возьми себя в руки.

Я развернулась и пошла обратно, чавкая липкими кроссовками по бетону. Наверное, из-за этого звука я и не услышала шагов за спиной.

Я не поняла, что меня преследуют, пока незнакомец не оказался всего в нескольких футах позади меня. Я услышала быстрое шарканье и хриплое дыхание.

Убежать не было возможности. Я даже испугаться не успела, пока он грубо не схватил меня и не развернул к себе.

Я уставилась в налитые кровью глазки, злобное, заросшее щетиной лицо, полускрытое капюшоном темной толстовки. Я никогда его раньше не видела.

Он сжал мои плечи и хорошенько тряхнул, сверкая глазами и стиснув зубы.

– Отпустите! – завизжала я. Мой голос гулко отразился от бетонных стен. Я замотала головой. – Помогите! Кто-нибудь!

Но кроме типа в капюшоне поблизости не было ни души.

– Гони кошелек, – прохрипел он и так сильно сдавил мне плечи, что боль отдалась во всем теле. – А то плохо будет.

Я едва дышала.

– Отпустите, – выдавила я лихорадочным шепотом. – Отпустите меня. Пожалуйста…

Он уже сипел, с губ текли слюни.

– Плохо будет, – повторил он. – Кошелек. Живо.

Я с трудом восстановила дыхание. Сердце так колотилось, что щемило в груди.

– Хорошо, – выдавила я.

По-прежнему держа меня за плечи, он опустил голову, так что мы оказались нос к носу, и я ощутила несвежий запах у него изо рта.

Я поняла, Дневничок, что это мой шанс.

Я не из тех кисейных барышень, которые поднимают лапки и сдаются без боя. Настало время вспомнить уроки самообороны, на которые я ходила в прошлом году.

Я немного откинулась назад, словно пытаясь отстраниться от него. Затем вскинула правую ногу – сильно и резко. Он издал испуганный булькающий вопль, когда моя коленка заехала ему по роже.

Что-то противно хрустнуло. Это сломался нос.