Девушка возмущенно шмыгнула носом, но признала про себя, что Кер прав. Тьма кругом, а она даже не знает, в какую сторону бежать. Опять же на двух ногах медленнее выйдет, чем на четырех лапах.

Тут на крыльце и Регнум появился, дверью хлопнув для порядка, чтобы внимание привлечь.

— Ты, красавица, не забывай, что Шазим не мальчишка, как твои братья, а взрослый парень. И уже сам вправе решать, куда и в каком облике по ночам шастать. Под твоей юбкой даже эти двое пострелов долго не высидят, сбегут скоро чужие задирать. Так что заботься о том, кто рядом с тобой, потому как ему и ты вся люба, и то, что под твоей юбкой прячется.

Акита сначала даже обиделась и чуть грубость в ответ не сказала. Потом голову задрала, на звезды посмотрела, выдохнула. Поняла, что прав Регнум — зря вспылила, увлеклась.

— Да, нет у меня пока опыта, как растить больших мальчиков, — перевела все в шутку и к Керану подошла. Прислонилась к его плечу, дождалась, пока парень ее обнимет. Щекой, как кошка, потерлась и повинилась: — Я Шазима как младшего воспринимаю. А он, может, даже постарше меня будет.

Кер за себя мысленно порадовался. Как ни хотелось вспылить — сдержался. Удумал тоже — к оборотню ревновать. Сказано ж было, еще когда кто в семье кем будет решали, что Шазима Акита за брата держит, к тому же — за младшего.

— Пойдем в дом, замерзла ж…

Регнум, обернувшись волком, умчался прочь, а Акита, постояв еще минуту в раздумьях, согласно кивнула:

— Пойдем…

Только уснуть у Акиты сразу не получилось. Проворочалась на кровати долго. И о Шазиме волновалась, и одной засыпать вдруг стало непривычным. А Кер остался в проходной комнате стеречь — мало ли что.

Но все же сон в конце концов сморил, только утром девушка раньше всех подорвалась, заглянула к мальчишкам в спальню, встретилась взглядом с Солем, тут же оторвавшим голову от подушки.

— Не пришел он…

Вот ведь оказия какая, внезапная. А ведь надо бы сегодня веселиться ехать на ярмарку, потому как матери обещала. Но веселья в душе нет — сплошное переживание. Куда этот хвостатый оболтус сбежал? Что с ним? Как вот можно отрешиться и не волноваться? Взрослый он…

Это он как человек взрослый, а волком придурок безмозглый, потому как не от большого же ума под стрелу кинулся! Понятно все, но ума в том не было, это точно.

А что теперь делать-то? В лес через полгорода идти и «Ау!» кричать?

Но тут гулящий потеряха объявился. Оглядел всех шальным взглядом, фыркнул, головой потряс и, обращаясь только к Аките, поинтересовался:

— Пожрать есть что? Есть хочется!

— Ах, тебе есть хочется?! — девушка так вкрадчиво-спокойно спросила, что знающий сестру Соль плечами передернул и с сочувствием на будущую жертву женской тирании посмотрел. — А спать?

— Не отказался бы, — выдал оборотень, тоже начиная подозревать, что не от заботы о нем вопросы задают, но все равно нагло скалясь. Потому как вины за собой никакой не чувствовал — прошвырнулся в ночи, что такого?

— И нам всем спать хочется! — рыкнула Акита. — А мы вместо этого о тебе волновались! Пока тебя в ночи незнамо где носило! — и девушка от души залепила Шазиму подзатыльник, потому что слов уже хватать перестало. — И не вздумай сейчас мне тут обиженку из себя строить! Я полночи уснуть не могла! Совести у тебя нет! Чтоб больше так не делал никогда! — и миску с едой на стол с грохотом выставила: — Ешь и спать иди. Обалдуй! Еще раз так сделаешь — выдеру. Вот можешь у Соля спросить — не вру. По-вашему драться не умею, а плеткой отхлестаю так, что сразу оценишь, насколько сильно я о тебе, придурке таком, волновалась! Удумал, понимаешь, в ночь сбегать, большой больно! Взрослый нашелся! Хочешь погулять пойти — с вечера в известность поставь и где тебя искать, если вдруг что. В нашей стае так заведено, понял?! Я по ночам спать хочу, а не переживать, что там с тобой и где тебя носит!..