– О, боги! – ахнул Гектор, сразу забыв о предыдущих мрачных словах Кассандры. – Он убит?

– Нет, не то бы его видели мертвым. Воины рассказали, что во время твоей схватки с Патроклом, а потом с другими ахейцами над его телом, Деифоб с тремя десятками воинов, желая тебе помочь, напал сзади на отряд ахейцев. Их оттеснили, многих убили, а Деифоба и еще одиннадцать человек, скорее всего взяли в плен.

– Ну так Ахилл убьет их! – мрачно проговорил Антенор – Ему сейчас как раз кстати...

– Что же делать? О, что же делать?! – почти с отчаянием простонал герой. – Как спасти нашего брата и остальных?

– В любом случае, сейчас надо оставить Ахилла в покое, – Антенор старался говорить тверже и ровнее, но голос дрожал и у него. – Теперь он, увы, помирится с Агамемноном, и нам уже не удастся побеждать в битвах. Но, возможно, ахейцы и не узнают, что захватили твоего брата, Гектор. Когда проходили последние переговоры и ахейские послы видели Деифоба, ему было восемнадцать, а сейчас двадцать три – он сильно изменился. Тогда есть надежда выкупить его и остальных – ведь до сих пор ахейцы охотно меняли пленных или брали выкуп. Надо подождать до завтра, пока уляжется все это, и кого-то отправить послом. Хотя сейчас за жизнь этого посла трудно будет дать и ломаную медяшку... А раз так, можешь отправить меня.

– Спасибо, Антенор. Я подумаю.

Гектор опустил голову так, что золотая грива ахиллова шлема упала ему на грудь и, повернувшись, направился к лестнице. Сотни глаз сверху и снизу были обращены на него, но он ни на кого не смотрел.

– Пусть откроют ворота и внесут мертвых, – на ходу приказал герой страже.

– Значит не поедем за Ахиллом? – уже в спину ему рявкнул Эней. – Так ему это и сойдет?

– Да, Эней, – через плечо бросил Гектор. – У тебя было довольно времени, чтобы выйти к нему, но ты этого не сделал и, скорее всего, поступил умно. Я тоже хочу быть умным, хотя бы потому, что одну глупость сегодня уже сделал. Расставь-ка лучше стражу по местам – не то чуть не весь караул топчется над Скейскими воротами, а вся остальная стена осталась без охраны. Ступай!

– О чем они говорят? Ты не слышал?

– Только отдельные фразы. Они примирились. Ахилл уверяет, что будет сражаться, покуда не перебьет всех троянцев и не разрушит Трою, а Агамемнон обещает ему лучшую часть добычи и, конечно, клянется, что сегодня же вернет эту самую Брисеиду, чтоб у нее хвост на лбу вырос!

– Представляю ее с хвостом на лбу... Разве она виновата в ссоре базилевсов, Антилох? Будь же справедлив! Вся ее вина лишь в том, что у нее – круглое, хорошенькое личико, белые-белые зубки и точеная шейка. Я бы тоже от нее не отказался, но, само собою, не стал бы из-за нее ссориться с Ахиллом.

Этот разговор вели между собою, сидя на самом берегу, в тени одного из ахейских кораблей, два воина: тот самый юноша Антилох, что накануне принес Ахиллу известие о гибели Патрокла, и базилевс итакийцев Одиссей.

Антилох был самым молодым из участников осады: ему только что исполнилось двадцать, и в сражениях он участвовал лишь последние четыре года. Его привез сюда отец – родственник и близкий друг царя Пелея, мудрый Нестор. Нестор слыл среди ахейцев не только знатоком и укротителем коней, но и прекрасным стрелком из лука, а также лучшим из лучших возничих. Ему теперь было уже за шестьдесят, но на колеснице он не знал себе равных, нисколько не стыдясь править лошадьми, хотя и был царской крови. Впрочем, у ахейцев царский колесничий пользовался не меньшим почетом, чем, скажем, у египтян. В бою Нестор обычно правил колесницей Ахилла – молодой базилевс знал и очень ценил и его твердую руку, и его абсолютное спокойствие среди самой отчаянной схватки.