Джон надел плащ и вышел наружу. Он обходил Черный Замок каждый день: навещал людей на посту и выслушивал их доклады из первых рук, наблюдал за Ульмером и его упражнениями по стрельбе из лука по мишени, разговаривал с людьми короля и королевы, ходил по вершине Стены, чтобы рассмотреть лес. Призрак следовал за ним в стороне, словно белая тень.

Когда Джон поднялся на Стену, там был Кейдж Белоглазый. Больше сорока именин встретил Кейдж, тридцать из них — на Стене. Его левый глаз был слеп, правый видел плохо. В лесу, наедине со своим топором и лошадью, он был не хуже любого разведчика в Ночном Дозоре, но с людьми никогда не мог поладить.

— Тихо сегодня, — сказал он Джону. — Докладывать не о чем, кроме как о разведчиках, выбравших не ту дорогу.

— Не ту дорогу? — спросил Джон.

Кейдж усмехнулся.

— Пара рыцарей. Ускакали около часа назад на юг, по королевскому тракту. Когда Дайвен увидел их отъезд, он сказал, что глупцы-южане поехали не в ту сторону.

— Понятно, — сказал Джон.

Он узнал больше у самого Дайвена, старого охотника, хлебавшего из миски ячменную похлебку в пристройке.

— Да, м’лорд, я видел их. То были Хорп и Мейсси. Самопровозглашенный Станнис отослал их, но не сказал, куда, зачем, и когда они должны вернуться.

Сир Ричард Хорп и сир Джостин Мейсси были людьми королевы и занимали посты в совете короля. Пара обычных всадников принесла бы больше пользы, если бы разведка была единственной целью Станниса, — подумал Джон Сноу, — но для вестников и посланников лучше подходят рыцари. Коттер Пайк прислал весть из Восточного дозора, что Луковый лорд и Салладор Саан отплыли к Белой Гавани на переговоры с лордом Мандерли. Весьма вероятно, что Станнис мог отправить и других посланников. Его Величество не отличался терпением.

Другой вопрос — кто из этих разведчиков вернется. Они могли быть рыцарями, но севера они не знали. Столько глаз на королевском тракте, и не все их обладатели дружелюбны. Впрочем, Джона это не касается. Пусть Станнис хранит свои секреты. Боги знают, что у меня есть собственные.

В ту ночь Призрак спал в изножье кровати, и на этот раз Джону не снилось, что он был волком. И все-таки сон был прерывист, он беспокойно метался несколько часов, прежде чем погрузился в кошмар. В нем была Джилли, плачущая, умоляющая его не трогать ее малышей, но он вырвал детей из ее рук и снес им головы. Затем поменял их местами и приказал ей пришить их на место.

Когда он проснулся, то увидел Скорбного Эдда, маячащего над ним в темноте спальни:

— М’лорд? Пора. Час волка. Вы приказали разбудить.