– Кто сказал, что я в печали? Это тебе впору огорчаться – получил тело красавца, а на лицо как был образиной, так ею и остался.

– Ага, а это неплохая идея, букашка: сделать из тебя покалеченного уродца, посадить на цепь и оставить при мне в муках проживать долгие годы.

– Что-то ты размечтался не по делу. Остынь малость. – Александр бросил в «Геракла» бомбочку.

Атлет поймал ее на лету, усмехнулся и раздавил у себя на груди. Вода вскипела, будто на раскаленной сковородке, и испарилась, не оставив и следа.

– Ага, снова вздумал мне навредить? Твои потуги жалки, человек! Ладно, пожалуй, не буду продлевать твои мучения. Должен же я как-то «отблагодарить» за сегодняшний подарок.

На самом деле друид просто не хотел рисковать – вдруг такой противник, даже в мучениях и на цепи, отыщет способ навредить?

«Как же некстати мое нынешнее состояние. Думал, что временная неспособность к магии будет на пользу, ведь зверюги предпочитают волшебников обычным людям, а оно вон как вышло… Даже переместиться не в силах, разве что один раз сумею воспользоваться артефактом Струга… И что это даст – отпрыгну от гада на расстоянии броска. А потом? Наверняка он по здешней навязчивой травке бегает куда быстрее меня», – Еремеев попытался вытащить ногу из капкана и почувствовал, что хватка заметно усилилась. Человек с тоской взглянул на небо, словно хотел спросить у звезд, за что его так, но гиблое место не позволяло их видеть.

– Ага, застрял? Так и должно быть! Это место моей силы, букашка. Смотри. – «Геракл» взмахнул рукой в сторону человека, и к тому устремилась возникшая из ничего волна красно-черного пламени.

Александр ощутил, как один за другим нагрелись и полопались вшитые в кафтан защитные амулеты, как противодруидные сюрпризы зашипели в торбе, заставив ее вспыхнуть, а пистоль завибрировал с такой силой, что задрожал и сам его обладатель…

Когда волна схлынула, Еремеев остался стоять в опаленной одежде, полностью лишившись защиты и держа в руке догоравшую торбу, которую пришлось отбросить.

Он опустил руку в карман и нащупал там обе части артефакта Струга.

Эльфийская вещица уцелела. Как и вторая – способная дать сигнал о приближении метаморфа. Ни тот, ни другой артефакт не отвечали за охрану от магического и механического воздействия, а потому не сгорели. В данной ситуации боярин думал лишь о перемещениях: «Что ж, хоть чем-то еще смогу удивить эту сволочь!»

– И это все, на что способен могучий друид? Небось врал, что у тебя за спиной шесть поколений? Что-то не верится, что у друидов бывают мамы-папы, наверняка ведь почкованием размножаетесь, как растения, – сплюнув, пренебрежительно произнес Александр.

Человек ожидал следующего удара и извлек из кармана первую часть артефакта. После сжатия ее следовало бросить туда, куда планировал переместиться через три секунды.

– Ага, значится, сомневаешься в моих силах, букашка?! Да я тебя одним дыханием могу раздавить.

Друиду явно не терпелось похвастаться обретенными возможностями, а поблизости, кроме боярина, никого не было. Может, поэтому он растягивал удовольствие его убийства.