Двенадцать пушек…

Он смотрел на Днепр – а видел афганский Кандагар. Англичане, уходя, оставили там мемориал, в котором были такие же старые пушки.

Он видел их. Он прибыл туда из Пешавара, города, в котором миллионы человек пытаются как-то выжить. В Пакистане, одной из самых населенных стран мира, люди умирают потому, что нет еды. А нет еды, потому что нет земли. Такой земли, какая есть у Пакистана, недостаточно для двухсот миллионов человек.

В чем виноваты эти люди? Они чтут Коран и соблюдают его заповеди, они готовы усердно трудиться, но у них нет земли. Потому что какие-то куфары придумали, что границы в этом мире нерушимы.

Но почему?

А теперь – он видел землю, на которой нет и сорока миллионов человек. В Пакистане и Афганистане крестьяне на себе и на ослах завозят землю, делают террасы и выращивают свой скудный урожай, а тут множество земли просто брошено.

А как же справедливость?

– Ты что натворил, ублюдок! Мы так не договаривались!

Видя перед собой разъяренного кяфира – Гор, он же Абдалла, молодой британский физик, как и Саманта Льютвейт, отринувший веру отцов, предавший Родину и свой народ, принявший радикальный ислам и вставший на джихад – и глазом не моргнул. Он уже давно не воспринимал всерьез кяфиров, погрязших в своей джахилии. И не испытывал к ним ни малейшей благодарности за то, что они подобрали и вылечили его после ранения в Чернобыльской зоне. Они были кяфирами, и этим было все сказано. Он был сильнее их, сколько бы их не было. Потому для него смерть – означала шахаду, высшую награду, какую только мог получить моджахед. Умерев от руки кяфиров – он попадет в рай, в его высшие пределы, где летают райские птицы, встретится с теми, кто принял шахаду до него. А кяфиры – после смерти обязательно попадут в ад, где им уготован огонь…

– Почему взорвали Париж! Это должна была быть Москва!

Гор пожал плечами.

– Проблемы при транспортировке, может быть. К тому же – какая разница? Один куфарский город, другой… они все виновны.

Если бы перед ним был мусульманин – он бы его зарезал. Но перед ним был кяфир, а кяфиры слабы духом. И потому он оттолкнул его, достал пачку сигарет и нервно закурил. Оскверняя себя – сопротивление тирану в Сирии, например, было настолько чистым, что в него не брали тех, кто курил, а если и брали, то только под клятву, что бросит. Потому что, когда ты достигнешь своей шахады и предстанешь перед Аллахом, он обязательно спросит тебя: за что ты сражался? За то, чтобы установить на своей земле Шариат Аллаха, или за то, чтобы тебе было позволительно курить и осквернять себя харамом?

– Русские опубликовали данные о нашей причастности к терактам. Мы не можем просто взять и сказать, что это не так – мы зависим от Запада. Сюда направляется комиссия МАГАТЭ и скорее всего прибудут представители спецслужб. Русские побывали в Харькове… в Днепропетровске… черт знает, что творится…

Кяфиры боятся других кяфиров. А правоверные – не боятся никого, кроме Аллаха…

– Покажите им Чернобыль. Там больше ничего нет.

– Эти люди будут сами определять, что смотреть…