– Так, делимся на две группы, – скомандовал Барсук, стоя у пыхтящего мотором БТРа. – Одна идет пехом, вторая прикрывает броню, которая ищет обход. – Он посмотрел на меня.

– Цел?

– Ага.

– С кем идешь?

– С первой.

– Так, собрались. Вперед…

– Батя…

Пока отцы-командиры совещались – успели пошмонать трупы… правильно, и оружие и снаряга пригодятся, нам выходить еще, стволы продадим или Бармалею отдадим – даже обычный, сермяжный АКМ что-то стоит. Один из бойцов показывал пакетик, который он выудил из кармана одного из боевиков. Не большой и не маленький, с замком, в таких обычно провода прилагают к бытовой технике и всякую мелочь. В пакетике – тускло блестят кольца, сережки и прочее. Даже зубы, кажется, есть. На некоторых – кровь.

Сплевываю – чувствуя, как внутри сжимается пружина ненависти.

– Чо выбросить?

– Не… продадим… деньги беженцам отдадим. Забирай.

И правильно. Не время для славы и сантиментов… идет осатанелое рубилово… и все – впору, нет ничего запретного. Просто помоги тем, кто рядом. Чем можешь. Вот и всё.

– Так, собрались и пошли!

Двинулись. В узком прогале между домами нас попытался тормознуть одинокий автоматчик – его снесли, даже не останавливаясь. Дальше – двор то ли школы, то ли ПТУ… забор из профнастила, оттуда – вылетает и плюхается граната…

– Граната!

Мы падаем, в обратку летят свои. Украинская граната не взрывается, а вот наши – взрываются и очень даже хорошо. Штурмовая группа идет вперед, с пулеметом на прикрытии, пулеметчик ложится и начинает простреливать футбольное поле…

– Вперед!

Под прикрытием пулемета, подавляющего огневые точки, бежим к школе. Я выдвигаюсь вместе со штурмовиками, хотя по уму надо было остаться на позиции пулемета, в штурмовой группе от снайпера толку как от козла молока. Просто пришло в голову, что зайду на крышу здания и поддержу огнем следующий бросок штурмовиков, которые смогут не останавливаться, и продолжу движение, не дожидаясь пулеметного расчета. Мы и так опаздываем…

Добегаем до школы.

– Помоги!

Крым встает у стены, руки в замок – я одной ногой на руки, другой на плечо – и уже наверху, там то ли пищеблок, то ли еще что – но в обе стороны помещения, как минимум на два этажа выше. Если предположить, что это школа советского типового проекта, то в одном – актовый зал и столовая, в другом – спортзал. Мне надо наверх – и там лестница.

Поднимаюсь по ней – и чуть не получаю пулю. Успеваю уйти… пули крошат кирпич прямо надо мной. Греб твою мать! Прямо по курсу – девятиэтажка, и с верхнего этажа – по нам открывает огонь ПК. ПК – это не ДШК, но и его хватит, чтобы полечь всем, как трава под косой на хрен. Сваливаюсь вниз… наверху – я даже лечь не успею. Надо попробовать его снять, сбоку… да, сбоку. Показываю Крыму – на месте, сам осторожно высовываюсь и с колена начинаю стрелять. Позиция – жесть, они обвалили ограждение балкона на девятом и укрепили позицию мешками с песком. Дом – девятиэтажка – жив наполовину, как обычно в таких городах и бывает. Большинство жителей уехало, а те, кто остался – перебрались из своих квартир в нижние этажи. Лифт не работает, ходить проще, напора воды тоже до девятого не хватит… хотя что я несу? Какое к чертям в Украине централизованное водоснабжение?!