Она распалялась все больше и больше, перейдя теперь на своего сына, за которого он так и не заплатил выкуп. Орхан положил свою ладонь на колено буйствующей принцессы:

— Успокойся, Адора. Я прекрасно знаю, что Халил — мой сын, и не надо попрекать меня, что я плохой отец. Я узнал, что это похищение организовала твоя сестра Елена, и не собираюсь платить вторую часть выкупа. Выслушай меня!

— Я-то выслушаю, но» подумай, что сейчас, именно в это время, может быть, убивают моего сына…

— Его никто не будет убивать. Еще раз тебе напомню, что это не только твой, но и мой сын. Я заставлю заплатить оставшуюся часть выкупа Византию. Пойми наконец, что только благодаря жадности этого пирата — Александра Великого — вы остались живы. Сейчас же никто не станет убивать Халила, потому что за это придется слишком дорого заплатить.

— Почему ты считаешь, что мм остались живы только благодаря жадности Александра? — в недоумении спросила Феодора.

— Потому что он захватил вас по приказу твоей венценосной сестрицы Елены. Она же приказала ему убить вас, но он, подозревая, что от Елены вряд ли дождешься обещанных за ваше убийство денег, решил продать вас мне, да еще как продать! Ну и жаден этот пират, скажу я тебе!

У Феодоры помутилось в глазах от только что услышанного, она схватилась за спинку стула, чтобы не упасть:

— Но зачем, зачем моей сестре убивать меня? Я никогда не желала ей зла. Да и не виделись мы с ней уже очень давно. Какая ей польза от моей смерти?

Орхан нежно обнял жену. Бедная Адора. Как можно, обладая блестящим умом, оставаться такой наивной в политических вопросах?

— Твоя сестра, — начал Орхан, старательно подбирая слова, чтобы не причинить Феодоре боль, — надеялась, что твоя смерть и смерть Халила ускорят мою смерть. После этого пойдет, считала она, война за власть между Мурадом и Сулейманом. Такие войны, как правило, не оставляют победителей, и, когда Мурад и Сулейман убьют друг друга, наследником станет Ибрагим, который годится разве что на должность придворного шута. Над ним, конечно, поставят протектора, но кто знает, будет ли это лучшим выходом, потому что к тому времени Византия сможет спокойно навязать нам своего человека в регенты. Понимаешь теперь, моя маленькая несчастная Адора? Любая гражданская война в Турции только на руку Византии.

— Значит, — задумчиво сказала Феодора, — ты хочешь надавить на Иоанна Палеолога, чтобы он заплатил вместо тебя выкуп за Халила. Он, конечно, будет вынужден сделать это, так как сейчас Турция намного сильнее Византии. Мы ведь сильнее этих Палеологов?

— Конечно, да. — Орхан счастливо улыбнулся, ему ласкало слух это Феодорино «мы».

— Но я должна отомстить Елене, — продолжила Феодора. — За то, что она хотела убить меня и моего сына. Да еще таким подлым способом.

— И как ты намереваешься сделать это, дорогая?

— У нее два сына и одна дочь, от которой она без ума. Я знаю это точно, она сама все время говорила об этом, в письмах ко мне называя ее светловолосой красавицей. Зовут ее Элекса. Елена хочет выдать ее за кого-нибудь из савойского королевского дома или московской царской семьи. К тому же, как тебе, мой господин, известно, она пытается объявить наш брак недействительным, ибо я христианка, а ты мусульманин. Что, если мы потребуем, чтобы Элексу выдали за Халила? Елена придет в ярость, но ничего изменить не сможет, ведь не пойдет же она на открытый конфликт с нами.