— Как прекрасно! — сказала она, немного придя в себя. — Никогда не испытывала ничего подобного.
— Это радость любви. — Мурад улыбнулся, но не своей обычной ироничной улыбкой, а какой-то новой, неизвестной Феодоре, доброй и ласковой.
Глава 3
В Константинополе была уже глубокая ночь, но Иоанн Кантакузин никак не мог уснуть. Невеселые мысли одолевали императора. Его верная жена Зоя умерла недавно при родах, вместе с ней погиб и плод. Злая насмешка судьбы: Зоя могла родить двух сыновей-близнецов, а Иоанну сейчас, после гибели старшего сына, так нужны были наследники.
Эта трагедия ужаснула всех, оставив совершенно равнодушной лишь их дочь Елену. Смерть матери и братьев была ей даже на руку — ведь она и ее муж Иоанн Палеолог заключили союз против Иоанна Кантакузина, а теперь Елена практически становилась императрицей. Как-то раз у нее произошел любопытный разговор с отцом.
— Что ты скажешь, если я еще раз женюсь? — спросил отец.
— Зачем тебе жениться? — По лицу дочери Иоанн видел, как взволновала ее эта как бы невзначай брошенная фраза.
— Как зачем? Чтобы дать империи наследника.
— У меня уже есть сын — Андроник, если он тебя не устраивает, я могу родить тебе еще одного внука. — В голосе Елены явственно послышались гневные нотки. — Кстати, сообщаю, что я опять беременна. Может, тебя устроит в качестве наследника тот, кого я сейчас ношу во чреве?
— Ты говоришь так, будто знаешь, что у тебя будет сын.
— А вот и знаю, отец!
После смерти матери в разговорах с отцом Елена становилась все развязнее. Иоанну порой казалось, что он разговаривает не с любимой дочерью, а с ненавистной Анной Савойской.
— Мой муж, — твердила Елена, — единственный законный правитель Византийской империи, и только его дети могут наследовать императорский престол. Даже Бог против того, чтобы было по-другому. Твой старший сын, отец, погиб, младший ушел в монахи, а двое последних родились мертвыми. Зачем ты споришь с Богом? Он призвал к себе мою мать, потому что не хотел, чтоб у тебя еще были дети!
— Я хочу, чтобы у меня был наследник, способный продолжить мое дело. Ты же, твой муж и ваши дети способны только развалить империю на куски. Вы думаете не о стране, а только о своем собственном благополучии! Пока я не вижу человека, которому мог бы передать бразды правления.
— Оставь их мне и моим детям!
— Лучше уж твоей сестре Феодоре!
Услышав это, Елена вся перекосилась от гнева. Не найдя слов от переполнившего ее возмущения, она выскочила из комнаты и оставила отца одного.
Последнее время Иоанн часто вспоминал Феодору. Они не виделись уже несколько лет, сейчас ей тринадцать. Она опять может помочь Иоанну в достижении поставленной цели. Во-первых, сейчас не помешает поддержка султана Орхана. Во-вторых, можно сделать своим наследником сына Феодоры, надо только, «чтоб он появился, а саму Феодору назначить при нем регентшей, ведь у нее настоящий государственный ум.
Через несколько недель после описанного выше разговора султан Орхан получил письмо из Византии от Иоанна Кантакузина. В этом письме Иоанн просил опровергнуть лживые слухи о том, что Феодора является женой султана только на словах. Орхан хорошо разбирался в политике и сразу понял, что стоит за этой просьбой: Иоанн Кантакузин начинает новый этап борьбы за византийский престол. Орхан никогда не доверял Иоанну и понимал, что, будь у того возможность, Иоанн скорее бы начал войну с Турцией за крепость на полуострове Цемп, которую он сам же и отдал, и никакие отцовские чувства не остановили бы его. Однако Орхану было выгодно поддерживать Иоанна, ибо все смуты и гражданские войны в Византии — на руку Турции.