Цель семейника — все нести в дом-семью и поддерживать ее существование: доставать продукты, «десятку», т. е. кастрюлю разливать, ежели вы одной семьей за стол попадаете, так, чтоб «гуща» и «мясо» в шлюмки своих шлепались, лучшие куски хлеба — горбушки, тоже своим, а в промзоне — работу блатную прибрать в «семейные» руки. Ясно же без кумеканий, что работа бывает разная: или электриком баклуши бить или без продыха стоять у конвейера. Без семьи нельзя прожить в зоне! В бане шайку не дождешься, места на лавке не найдешь, под душ не попадешь — все заранее занято; кто моется и растирается, кто, наворовав горячей воды, нательное белье, простыни, наволочки и полотенце стирает, а кто, договорившись с пидором, его чешежопит. В ларек за продуктами пойдешь, могут обокрасть и отобрать купленные продукты. Как найдешь виновника, когда все кругом — серота, зимой рано смеркается, да, ежели ты в очках, их сорвут и разобьют. Пока опомнишься, и след простыл. Без семьи — нельзя. Все объединяются в семьи, даже черти и пидоры. Семья — оплот зэковской жизни.
Приглашают человека в семью после долгого присматривания и совета в своем кругу. Стоит ли брать его? Что он нам принесет и даст? Не подведет ли? И потом незаметно подойдет к тебе посыльный и скажет: «Хочешь жить в нашей семье?» С семьей не пропадешь.
Некоторые большие семьи, состоящие из малолеток, вводят специальный ритуал прописки, иногда болезненный. На Урале в молодежные семьи принимают так: кладут человека на панцирную сетку, а затем укрывают сверху матрасом, и каждый член семьи бьет по нему ломом. Выходит такой семейник решетчатым, пробитый сеткой и опоясанный ломами. Случается, что потом и болеет. Все зависит от ударов.
Жизнь семейника наполняется смыслом. В семьях отмечают дни рождения друзей, своих родителей, помогают друг другу во всем. К примеру, ты стар и неповоротлив, и норму, рассчитанную на молодого, вытянуть не можешь. Что ж, в семье есть молодые, шустрые. Они подбегают к тебе, помогают, и пошла работа. Удивляется начальство, пожелавшее убить тебя работой, даже в пример другим ставит: «Смотрите, в могилу, морда, смотрит, а работает на наше светлое будущее». В ларек тоже ходят семьей — перед этим принимается решение семейного совета: столько-то хлеба взять, маргарина, конфет — глюкозы. Выделяют и на курево, и на спички. Сахар в зонах не продают, опасаясь, что зэки будут гнать из него брагу. Семья все делит по справедливости. Ежели у кого есть «дорога» на волю, то семья живет богато — с чаем, маслом, деньгами, книгами.
Семейники, общаясь, входят в положение друг друга, знают домашние дела, личные проблемы, находят поддержку со стороны и готовят волю для тех, у кого, как говорится, ни кола ни двора. Бывает, и роднятся. Пишет домой в деревню кто-либо и рассказывает, какой у него друг, знакомит с сестрой или соседкой. Завязываются отношения и переписка, а там дело порой доходит до расписки — брака. Зэку на воле не красавицу выбирать, а бабе был бы сожитель, которого значительная часть женщин не видит всю жизнь. В сибирских обычаях не принято упрекать человека зоной, особенно, если сел по малолетству.