Затянув специальный шнурок на рукаве, (вшивают в форму, как раз для таких случаев) я спустился к друзьям. Все живы и почти целы. У Прапора кровила лысина, но несильно, видать, мелкими осколками посекло, а Торос то и дело вытирал рассечённую бровь, кровь из которой заливала глаз, мешая полноценному обзору.

— Что? — Кивнул Кир на мою руку.

— Не знаю пока, но, кажется, сквозное.

— Ходу, ходу, потом раны зализывать будем! — Сказал Прапор громким шёпотом и кивнул, призывая нас к дальнейшему передвижению.

Наконец-то, выскочив к нашему «Комбату», выдохнули с облегчением, найдя его в целостности и полном одиночестве. Влетели в салон и рванули назад, подальше от чужих разборок. У них свои проблемы, а у нас свои, и впрягаться, рисковать жизнью, помогая непонятно кому, ни у одного из нас и в мыслях не возникло.

Отъехав достаточно далеко, так, что даже выстрелов слышно не было, остановились в ожидании Мухи, тем временем я занялся врачеванием.

— Да тише ты, эскулап хренов! — Шипел от боли Торос, которому я шил бровь. — Смотрю, ты у Армана уроки по пыткам брал?

— Брал, брал, сиди смирно, не дрыгайся… всё, готово. Красава! — Усмехнулся я, глядя на несчастного Тороса. Он скривил от боли физиономию с большущим, набирающим цвет, фингалом. Пострадавший глаз почти закрылся от опухали.

— Не лапай! — Одёрнул я его руку, которая уже было потянулась к свежей ране. — Ща пластырем заклею, и свободен.

— Прапор, — обратился я ко второму подбитому, — давай лысину сюда, гляну, мозг не задело?

— Шутник! — иронично хмыкнул Прапор и уселся на пластиковый ящик.

Себя я подлатал в первую очередь. Ранение сквозное, кости целы, так что мне сильно повезло. Кир, благодаря своей защите, остался совершенно невредим и сейчас торчал на крыше нашего «Комбата», осматривая окрестности.

— На, на память. — Положил я на ладонь Прапора сантиметровый кусок железа. — В кость зашёл, ещё немного и…

— Но не пробило же?

— Не, не пробило.

— Ну, и хер на него, живы будем, не помрём, — хмыкнув, дёрнул он щекой. — Штопай давай, да поехали. Вон, идёт альбинос наш. Интересно, чего это у него такая рожа довольная?

— Скребершу нашёл, — хихикнул Торос.

— Я всё слышу, — раздалось в гарнитуре. — Чего расселись, ночь скоро. — Муха, с ходу запрыгнув в машину, развалился на одном из задних кресел.

Вид у него и вправду был очень счастливый.

Унылые улицы с проросшей зеленью и обрушенными временем строениями потянулись дальше.

— Вот же ш, чёрт! — Зло стукнул Прапор по рулю ладонью.

Наш маршрут упёрся в широченный, четырёхполосный мост, край которого свисал, погрузившись в воду. Обрушился сам или кто помог, нам никакой разницы не было, факт на лицо: проезда нет.

— Замечательно! Просто замечательно, — буркнул Кир себе под нос.

— И чё делать будем? — Выглянул Торос из-за плеча Прапора, облокотившись на спинку водительского сидения.

— Пешком поплывём! — ответил Прапор с раздражением.

— Эх, ща бы ту машинку, — мечтательно вздохнул Торос, — которые у тех чуваков были, помните их командира, который ещё в шмотках кирдовских ходил?

— А, Шатун что ли? — вспомнил я имя командира той группы.