Сказывались и бессонные ночи, и неделями накапливаемая усталость, и слабый рацион питания. Всё это время, как заварилась каша с Эмбером, Чибис работал на износ, но возможности человека не безграничны даже в этом мире. Когда-то наступает тот предел, когда организм даёт сбой…

Внезапно кто-то навалился сзади и стал душить. Елозя по земле, пытаясь сбросить навалившегося, оторвать от горла вцепившиеся горячие, потные пальцы, Чибис кричал то ли от охватившего его ужаса смерти, то ли, пытаясь предупредить своих и позвать на помощь. Уже обессилев, теряя сознание, вдруг вспомнил, что на груди, в разгрузке припрятан нож.

Отпустив руки напавшего, Чибис заученным движением выхватил широкий, с наборной рукояткой и выбитой на лезвии арабской вязью тесак, и трижды ткнул им снизу вверх.

Выбравшись из-под грузного тела, командир группы попытался подняться на ставшие вдруг непослушными ноги, но снова был отброшен на землю. На этот раз он получил прикладом по голове. Хорошо, что удар пришёлся вскользь. Среагировал.

Стараясь понять, что же всё-таки происходит, парень быстро огляделся и увидел застывшее в нелепой позе неподвижное тело Крафта. Автомат, который мёртвый, бывший солдат всё ещё держал в руках, тускло поблёскивал в темноте, отражая свет далёких, прекрасных и холодных звёзд. Разорванная маскировочная накидка валялась рядом. Тогда не до эмоций было.

Совсем близко грохнула автоматная очередь, что-то больно ударило в левую ногу и в правый бок… Командир тройки завалился, погружаясь в сладостную дрёму…

Чибис не знал, сколько находился без сознания. Очнувшись, он вновь услышал стрельбу и крики убивающих друг друга людей. Превозмогая боль, выхватил из-за пазухи пистолет и двумя выстрелами свалил подскочившего вплотную врага.

Кружилась голова. Боль мешала руководить боем. А ведь надо было что-то делать. Командир понимал, что даже просто поданный им голос поддержит вверенных под его командование ребят, которые мужественно вступили в кровавую схватку, сдерживая прорыв безбашенного врага. Собрав все силы, командир крикнул:

— Огонь! Бей гадов!

И тут же задохнулся от резко вспыхнувшей в боку боли. Казалось, в правую сторону живота набросали раскалённых углей. Он застонал. Откуда-то из-за ближних валунов стеганула пулемётная очередь. Пули противно взвизгнули над головой.

— Сдавайся, падаль, хуже будет!

— В плен возьмём, пожалеешь, что вообще родился! — Раздался другой голос с сильным хриплым надрывом и лёгким акцентом. Чибис увидел, что к пулемётчику, пригнувшись, перебежал ещё один вражеский боевик.

Командир выпустил вдогонку длинную очередь, но не попал. Привычный АКМ, раньше казавшийся пушинкой, теперь стал непомерно тяжёл. Руки предательски тряслись, перед глазами плыли круги.

Только бы сознание не потерять, зарежут ведь, как барана, да ещё и поглумятся перед тем, — беспрестанно сверлила в голове тревожная мысль.

За валунами послышалось движение, и разведчик ударил очередью в полмагазина, понимая, что какого-либо вреда напавшим не принесёт: укрытие у них уж больно надёжное, но хотя бы собьёт спесь. В ответ раздалась разноязычная ругань отборного русского и витиеватого, кажется, молдавского, после чего Эмберцы принялись спорить, как им взять упрямого рейдера. Кто знает, сколько бы продолжался их спор, но Чибис первым сообразил, что надо делать. Он достал из кармана разгрузки эфку, разогнул усики чеки, выдернул кольцо, превозмогая боль в боку, приподнялся и метнул гранату туда, где залёг противник…