И все же один проход существовал. Густые заросли пандана укрывали узкую тропинку, настолько узкую, что по ней мог пройти лишь один человек. Поговаривали, что ведет она к северному мысу. Правда, проверить это никто не мог: только одному человеку на острове было дозволено ходить по этой тропинке — верховной жрице. Из поколения в поколение передавалась легенда о том, что северный мыс был священным местом, где боги спустились на землю.
Между деревней, где я жила, и священным местом на севере, куда вход запрещен, находился «Знак» — черная скала, у подножия которой из камней был сложен небольшой алтарь. Стоило детям лишь взглянуть на даже днем темный проход, ведущий на север, и каменный алтарь, как они начинали дрожать от страха и бросались наутек подальше от этого места. И причина была не только в том, что, как поговаривали, наказание ждало каждого, кто пройдет за «Знак», но еще и потому, что страшно было даже представить, что таилось там, впереди.
На острове были и другие запреты. Существовало несколько мест, куда было дозволено заходить только женщинам. На востоке это был Кёидо, на западе — Амиидо. Это были священные места. Кёидо находился неподалеку от выступающего в море небольшого мыса, где жила верховная жрица. А в Амиидо, где располагалась Площадь усопших, уносили всех умерших.
И Кёидо и Амиидо находились посреди густых зарослей пандана и фикуса, что покрывали всю восточную и западную части острова, и, по словам очевидцев, представляли собой открытое пространство круглой формы. Хотя никто и никогда не косил там травы, эти круглые площадки не меняли своей формы. Люди говорили, что свои имена Кёидо и Амиидо получили от названий колодцев с чистой водой, находящихся неподалеку, но подробности мне неизвестны. Не знаю почему, но мужчинам и детям было разрешено заходить туда только во время похорон.
«Когда я вырасту, смогу зайти туда. Поскорей бы уж узнать, что там кроется», — с беспокойством и нетерпением поглядывала я в сторону скрытых в лесной чаще Кёидо и Амиидо. Правда, к Амиидо, Площади усопших, я даже приблизиться боялась.
Названия у острова не было. Мы по привычке звали его просто «остров». Если же наших мужчин во время рыбной ловли повстречавшиеся рыбаки спрашивали, откуда они, то обычно те отвечали: «С острова Морской змеи». Вроде бы, услышав это, чужаки сразу же начинали молиться, низко опустив головы. Слухи о том, что боги спускались с небес на наш остров, доходили и до жителей южных морей. Поговаривали, что об этом знали даже на тех островах, чье население не превышало и десятка человек.
Островом Морской змеи наш остров прозвали потому, что нашим основным промыслом была ловля морских змей. Красивую, черную с желтыми полосками змею мы называли «госпожа Наганава». С наступлением весны множество змей собирались на нерест в морских пещерах на юге острова. Женщины ловили их вручную, запихивали в корзину и несли в хранилище. «Госпожа Наганава» отличалась живучестью и на суше могла прожить еще пару месяцев. Убедившись, что змея умерла, ее высушивали на берегу, и она становилась важным предметом в нашем товарообмене. Говорили, что змея эта была крайне питательной и вкусной, но на стол жителей острова она попадала крайне редко.