Комендантом крепости Монтепетрозо был Бьяджо дель Мелано. Враги подожгли замок, и Бьяджо, окруженный почти со всех сторон пламенем, убедившийся, что спасения для крепости нет, накидал всякой одежды и соломы в угол, куда еще не достигал огонь, и на все это бросил двух своих малышей, а врагам закричал: "Заберите себе то добро, которым наделила меня судьба и которое вы можете у меня отнять. Но того, что у меня есть - моего мужества, в чем моя честь и слава, я вам не отдам и его вы у меня не возьмете". Враги бросились спасать детей, а ему протянули веревку и лестницу, чтобы и сам он мог спастись. Но он отверг все это и предпочел погибнуть в пламени, чем сохранить жизнь по милости врагов отечества. Вот пример, достойный столь прославленной у нас древности и тем более удивительный, что в наше время такое встречается куда реже. Сами враги возвратили детям его все то имущество, какое еще можно было спасти, и отослали их со всяческой заботой к родственникам. Республика проявила к ним не меньшую благожелательность: в течение всей своей жизни содержались они на государственный счет.

Совершенно противоположное произошло в Галеате, где должность подеста занимал Дзаноби дель Пино. Этот сдал неприятелю крепость, не оказав ни малейшего сопротивления, и к тому же еще подсказал Аньоло, что ему имеет смысл спуститься с возвышенностей Романьи в долины Тосканы, где он сможет вести военные действия в условиях менее опасных и более выгодных. Такая подлость и коварство вызвали отвращение у Аньоло, и он отдал Дзаноби своим слугам, которые, вдоволь наизмывавшись над ним, вместо пищи стали давать ему только бумагу с нарисованными на ней змеями, приговаривая, что таким способом они из гвельфа превратят его в гибеллина. Вскорости он и умер с голоду.

Между тем граф Оддо вместе с Никколо Пиччинино вторгся в Валь ди Ламона, чтобы склонить владетеля Фаенцы[430] к союзу с Флоренцией или хотя бы воспрепятствовать свободному передвижению Аньоло делла Пергола по территории Романьи. Но долина эта являет собой такое превосходное естественное укрепление, а жители ее столь воинственны, что графа Оддо постигла там смерть, а Никколо Пиччинино был взят в плен и отвезен в Фаенцу.[431] Однако по воле фортуны, именно благодаря поражению своему, флорентийцы добились того, чего, может быть, не дала бы им и победа. Ибо Никколо сумел так подойти к владетелю Фаенцы и его матери, что убедил их заключить дружеский договор с Флоренцией. По договору этому Никколо получил свободу, однако сам он не последовал совету, который давал другим. Договариваясь с республикой об условиях своего поступления к ней на службу, он либо нашел условия недостаточно для себя подходящими, либо ему предложили со стороны другие, более выгодные, - во всяком случае он внезапно покинул Ареццо, где находилась его ставка, и отправился в Ломбардию, где и поступил на службу к герцогу.[432]

Измена эта испугала флорентийцев, и без того обескураженных всеми постигшими их неудачами.[433] Решив, что им одним тягот такой войны не вынести, они отправили послов в Венецию,