Голоса за стеной стали тише, народ, судя по всему, начал готовиться к выходу и перебрался ещё куда-то. Ну, в целом – понятно. За стеной вещевой склад, там точно делать больше нечего. Брать с собой будут что-то ценное, оружие и продовольствие – тряпки в большом количестве явно никому не нужны.

Чу!

Что-то проскрежетало в глубине помещения!

Оглядываюсь по сторонам и забираюсь под нары – там темно и ничего не разглядеть.

Забыл сказать – я лежу сейчас в рабском бараке. Повсюду валяются мёртвые тела – вчерашние рабы. В основном погибшие от гранатных разрывов – следы от попадания осколков хорошо видны на стенах. Но некоторых добили уже позднее – выстрелами в упор. То есть забросили несколько гранат через вентиляционные окошки, а потом вошли и достреляли уцелевших. Списали, значит, таким образом, проблему. Не скажу, что я чего-то подобное не предвидел, но таких кардинальных решений всё же не ожидал. С моей точки зрения, проще было бы их выпереть за ворота – и кормить не нужно, да и лечить никого не требуется. Подобной жестокости я как-то раньше не встречал. Поскольку рабов в туалет явно не выпускали, амбре в бараке соответствующее. И ещё чем-то тут ощутимо пованивает.

Но что там может скрежетать?

Дверей никаких в той стене нет, и…

Внезапно повеяло свежим ветерком – и на стене мелькнул лучик света. Фонарь? Нет, там что-то другое…

Дневной свет?

Откуда?

Глухо прозвучало ругательство, и в поле зрения появился бандит с автоматом. Ещё один – и тоже с похожим вооружением. Так!

– Не видать ни хрена! Дверь-то заперта! И открывать её пока нельзя.

– А ты дырку в стене прорежь!

– И то верно.

Что-то снова заскрежетало.

– Ну вот… теперь-то получше видно будет!

– Ножницы дай! Я и себе что-нибудь сконстролю!

Понятно. Парочка пришла сюда на подстраховку главаря. И пробрались они в барак точно так же, как и я – через прорезанную в жестяной стенке дырку. Только я её ножом прорезал, а они – ножницами по металлу. Предвидя возможные осложнения, я свою дырку проковыривал в одной из пустующих комнат – бывшей кладовой. Там большую часть помещения занимали какие-то непонятные стеллажи, и лежать было категорически невозможно, просто негде. Оттого там никто и не спал никогда.

Последнее время у рабского барака никого не наблюдалось, отчего я и предположил, что его обитателей перевели в какое-то иное место. А иначе кто-нибудь приносил бы сюда еду и воду. Но за два дня так никто к нему с подобной ношей не подходил. И у меня имелись все основания предполагать, что рабов заперли где-то ещё. Да и дырку ковырять я стал далеко не сразу. Полчаса лежал под стеной и прислушивался. Когда в одном помещении дрыхнет полтора-два десятка людей, там попросту не может быть совсем уж «мертвой» тишины. Кто-нибудь да вздохнёт. Да и раненые там точно есть – а это народ неспокойный, спят плохо.

Но внутри было тихо.

И только пробравшись внутрь, я понял причину такой тишины.

Значит, Макара сюда приведут. И посадят, как я и требовал, на цепь. Так, чтобы его лицо было можно разглядеть в оптику. Снайпер увидит прикованного главаря, передаст это командиру – и уходящих пропустят без выстрела. Угу… а если ещё учесть, что бандиты могут рассчитывать на то, что хоть один из ночных ползунов уже где-то там их ожидает.