А на самом деле он «расселся в чужом доме, точно хозяин»? Неужели так оно и есть?

Вальтер бросает взгляд на часы:

– Надо возвращаться. Мне, конечно, не хочется, но…

Мы уже на краю поля. Дальше тропа ныряет в лес, где между деревьями еще прячется ночь.

– Да. Мне тоже пора.

И мы поворачиваем назад, чтобы вернуться тем же путем, каким пришли. Мимо вприпрыжку проносится Куши: пока он бегал по полю, длинные пшеничные стебли набились ему под ошейник. Теперь они раскачиваются на бегу, точно большой золотистый воротник, и вид у песика комичный. Мы начинаем хохотать, и напряжение между нами сразу спадает. Воздух очищается, утро опять становится мирным, звенит пением птиц и благоухает ароматами конца лета.

У моста мы встаем лицом друг к другу. Я кладу руку на каменную ограду моста, глажу пальцами ее шершавую поверхность.

– Что ж, вот, наверное, и все, – говорит Вальтер тихо. – Приятно было опять тебя увидеть.

– Мне тоже. Жаль… – Я едва нахожу в себе силы взглянуть ему в лицо.

Какие у него красивые голубые глаза.

Мир вокруг меня вдруг плавно трогается с места и начинает кружиться, точно карусель.

– Давай пожмем друг другу руки и понадеемся, что когда-нибудь, в будущем, мы еще станем друзьями.

Ладонь у него крепкая и теплая. Я с трудом подавляю желание подойти к нему вплотную и вдохнуть его запах. Но рукопожатие – это так формально.

– Вальтер, – говорю я, глядя вниз, на носки своих туфель и его ботинок, повернутые друг к другу на одной и той же пыльной тропе, – не знаю, что ты сейчас обо мне подумаешь… конечно, это глупо, и неправильно, и вообще неприлично, но не могли бы мы встретиться здесь снова? Погуляем опять, как сегодня. В этом ведь нет ничего ужасного, верно?

– Хетти…

Его глаза такие теплые, под их взглядом мне становится уютно, как дома.

– Это будет наш секрет. Я никому не скажу, честно. Я же знаю, как это опасно для тебя. Я и о сегодняшней встрече никому не говорила. Пожалуйста, Вальтер, давай встретимся, а?

Он отводит глаза и отрицательно мотает головой.

Наступает долгая пауза.

Наконец Вальтер говорит:

– Хетти, мне тоже очень хочется увидеть тебя снова. И вообще хочется видеть тебя каждый день. С той нашей встречи, две недели назад, я только о тебе и думал. Но разве это возможно? Ведь твой отец – офицер СС, важная шишка. Я не могу подвергать тебя такому риску. А что до меня, то мне будет просто крышка, если нас застукают вместе. Так что давай положим конец нашим встречам, пока они не завели нас туда… откуда слишком тяжело будет выбраться.

Его слова как нож мне в сердце.

Вальтер снова берет мою руку, но на этот раз касается тыльной стороны моей ладони губами, легко, еле ощутимо.

Какой он воспитанный.

И старомодный.

Почему-то старомодность Вальтеру к лицу.

– Как хочешь, – говорю я и отнимаю руку. – Но знай, что я буду гулять здесь с Куши каждое воскресное утро. Даже зимой. Так что приходи, если передумаешь.

Он смотрит мне прямо в глаза и печально улыбается:

– До свидания, Хетти.

Я поворачиваюсь к нему спиной и, не оглядываясь, торопливо перехожу на другую сторону. Верный Куши семенит рядом. Долгая дорога домой была бы невыносимо скучна, если бы я не продолжала ощущать прикосновение теплых губ Вальтера к своей руке.