×
Traktatov.net » Красные фонари » Читать онлайн
Страница 21 из 82 Настройки
В роли Тейлор здесь Волчёк,
Вам сравнить охота?
Ричард Бартен — Валя Гафт.
Тонкая работа.
Нам не страшен серый Волк,
Не страшна Волчёк.
Секс особый у нее,
Но про то молчок.
Нам не страшен
Серый Вульф,
Но томит зевота.
Вот такая там идет
На Волков охота.

Эту страсть к дружеским эпиграммам я заимствовал у того же Гафта. Только Валька — классный эпиграммист, а я лишь эпигон. Когда-то он написал про меня эпиграмму, которую очень многие охотно цитировали:

Все знают Мишу Козакова.
Всегда отца, всегда вдовца.
Начала много в нем мужского,
Но в нем мужского нет конца.

Я, впервые услышав ее (кстати, от него самого), вспыхнул — я сразу понял, что она разойдется. Так и случилось. Хотя эпиграмма эта, безусловно, смешна и многозначна, по крайней мере я так ее воспринимаю, я был ославлен на всю страну.

На всех выступлениях отдела пропаганды, связанного со всякими искусствами, меня спрашивали о Валькиной эпиграмме. Однажды я сказал ему: «Валька, ты сделал мне прекрасную рекламу среди женской части населения. Многие, заинтересовавшись, решили проверить правдивость твоего заявления. Спасибо, друг». Однако я предпринял попытку ответа знаменитому эпиграммисту:

Про Гафта рифмовать? Зачем?
Гафт не рифмуется ни с чем.
Про Гафта рифмовать — сплошное наказанье.
Гафт для актеров, что антисемит,
и потому достоин обрезанья.

Понимаю, что мудрено, длинно. И тут я проиграл поединок с Валькой. И еще одной попыткой компенсации стало мое поздравление «Современнику» с очередным юбилеем. Я, сначала признавшись ему, «Современнику», в прошлой любви, при всем уважении к его настоящему, испросил извинения, что в присутствии эпиграммиста Гафта, которому я не достоин «завязать сандалии на ногах», прочту зарифмованное про него и его постоянного партнера Игоря Квашу, знаменитого актера, а ныне не менее знаменитого телеведущего.

И прочитал:
Валя, ты артист большой,
ростом, разумеется.
Но сравню тебя с Квашой,
с маленьким евреем.
Ты — Отелло, он — Макбет,
а эффекту мало.
Результатов вовсе нет,
хоть ролей хватало.
Штокман — он, а Генрих — ты,
Гауптман, Пиранделло.
Не сыграли вы Вирты,
может, в этом дело?
Может, просто дело в том,
что вам труден Чехов?
Михалков — куда ни шло,
но Щедрин — помеха.
Может, легче вам играть,
господа артисты,
шайбу по полю гонять
в фильме «Хоккеисты»?

Здесь почти каждая строчка моей шутки требует разъяснения. Нужно хорошо знать театральное течение жизни именно тех лет. Кто, кроме самого Гафта, Кваши и меня, теперь помнит это время? А объяснять и разъяснять — лень. Однако привел текст в этом, с позволения сказать, эссе об актерской дружбе, привел и оставляю без комментариев.

Итак, Гафт — эпиграммист, Гафт — сочинитель лирических стихов, издаваемых и переиздаваемых, надо полагать, не без желания самого автора. Поразмышляем — стоит того. Другой замечательный, большой артист и потрясающая личность, мой покойный друг Ролан Быков, однажды, подарив мне свою книгу стихов, сказал: «Миша, я надеюсь, ты понимаешь, что это не Ролан Быков — стихи, а стихи Ролана Быкова. Чуешь разницу?» Я сказал: «Ролка, это напоминает еврейский анекдот, где все зависит лишь от интонации. Мой сын-негодяй присылает хамскую телеграмму: «Папа, пришли денег!» А-а?! Написал бы (следует другая интонация рассказчика): «Папа, пришли денег!»» Ролан Быков — стихи, стихи Ролана Быкова. Что в лоб, что по лбу. Издал стихи, значит, подпадаешь под общий закон, и с тебя можно требовать того же, что с любого поэта или писателя, опубликовавшегося в печати. Для себя пиши сколько угодно. Читай в компании, если слушатель найдется, в крайнем случае — на творческих вечерах. Опубликовался — значит, претендуешь.