– Вальтер на связи.

– Оставайся на месте! Сиди тихо. Никуда не суйся. Как понял, прием!

– Вальтер – Граниту. Принял. Сижу тихо.

– Гранит – Дохлеру. Дохлер? Дохлер? Целеуказания давай! Твою мать, Дохлер! Ты уснул?.. Дохлер? – заорал вновь командир.

И тут заговорил толстяк:

– Гранит, на двадцать часов два пропана уходят…

– Принял. Хрен с ними!

– Гыча, на три часа во втором здании на первом этаже живой.

– Гыча, брать целым, – тут же поступил приказ Гранита.

– Каштан, две цели, люди, уходят за ДК на одиннадцать.

– Каштан, по возможности! – опять вмешался командир.

– Третьяк на двенадцать… чисто.

А дальше «чисто», «чисто», «взял», «один сотни сложил, второго спеленал», «чисто»… Труднее всего, оказалось, сидеть без дела после живца, словно обратно все ощущения включили. Остатки адреналина вновь бушевали в крови, требовали действий. Раз трофеи все мои, элитную тварь завалил я, значит, надо ее почистить. Пока она окончательно не свалилась вниз. И кто знает, будет ли потом время. Нашумели мы будь здоров, уходить надо отсюда.

Споровый мешок монстра поддавался заточенной до бритвенной остроты стали с трудом. Еще и было неудобно из-за костяной пластины, которая закрывала эту уязвимую часть тела. Терпение и труд все перетрут. Справился. Результат для меня был не особо впечатляющ, особенно после цементовской добычи у здания ФСБ, всего-то две жемчужины, красная и черная, восемь горошин и двадцать один споран. Еще здесь вместо уже привычной непонятной серой массы были уже виденные янтарные макароны. А нет, они не совсем такие, как в коробке. Менее насыщенного цвета, без узелков. Ладно, тоже заберу. Узнаем у Третьяка потом. Добычу собрал, распихал по контейнерам, а жемчужины убрал в ладанку. И тут же, будто этого и ждал, заговорил командир:

– Гранит – Вальтеру, выходи к технике. Вокруг все чисто!

– Вальтер – Граниту. Выхожу.

Чисто-то оно чисто, вот только спускался я и пробирался к так и стоящей на главной дороге колонне, пусть и частично сместившейся, готовый в любую секунду отрыть огонь на поражение. В прошлый раз тоже было все «нормуль», вот только едва хана не настала. И вообще, странная засада, почему технику не жгли?

Меня просто изумил конечный результат операции, точнее, количество убитых и раненых с нашей стороны. «Двухсотых» оказалось ноль целых ноль десятых. Тяжелых тоже ни одного. Леве опять прострелили еще одну ногу, но никакого дискомфорта, ни опасений ни сам пострадавший, ни бинтовавший его с сигаретой в зубах Гыча не высказывали. Третьяк тихо ругался и энергично растирал грудь: автоматная пуля угодила ему в пластину бронежилета, ребра не сломала, но звездануло хорошо. Гранита немного посекло осколками «ВОГа». Ну, а синяки, царапины, ушибы – не в счет. Была еще одна потеря – «Тигр», пуля из знакомого мне «TRK-10», по словам матерящегося Зондера, легко пробила бронированный капот и повредила двигатель.

Гранит долго мерил меня злым взглядом, затем сплюнул в сторону и процедил:

– Докладывай!

Уложился в пару минут. Командир помолчал. Затем заявил:

– Ремба, мля! – Подумал несколько секунд, добавил: – Ладно, победителей не судят… В следующий раз сначала подаешь сигнал группе о том, что заметил. А не начинаешь заваруху так, что половина тебя завалить хочет, потому что всем кажется, что ты слетел с катушек! Ты, мля, не Чак Норрис, а командный игрок! Все ясно?! И веришь или нет, но в следующий раз, если таковой случится, даже если все окончится хорошо и даже удачно, я лично тебя отхожу до такого состояния – неделю встать не сможешь. Свободен!