– А не проще его в бэтээре оставить, пусть оттуда шаманит?

– Нет, не проще, наоборот, ему надо вылезти наружу. В тонкости вдаваться не буду, но скажу так: броня частично экранирует его воздействие. А слабого бывает недостаточно. Он формирует над нами что-то типа купола невидимости радиусом около тридцати метров. Зараженные за его пределами нас не видят, не ощущают, не слышат. Те же, которые оказываются внутри, ориентиров не теряют. Но у Дохлера параллельно есть очень сильный Дар сенса, поэтому врубает в нужное время в нужном месте, ну и целеуказание дает. Про остальных ничего не скажу. Надо будет – сами обрисуют свои умения.

– Ясно, пусть и не до конца.

– Ничего, прояснится. Так вот, получается, что нас остается в лучшем случае шесть, в худшем – пять человек. Мы и воины, и чистильщики, и грузчики.

– Слушай, понимаю, что обманывать вы не будете, – сгладил сразу вопрос я. – Но поясни про мою награду, да и вообще по ценам в курс введи. Время ведь есть?

– Время есть, до полседьмого. Сначала по рации. Свою вон куда-нибудь убери и отключи. Для ларингофона штекер один, не промахнешься. Ага, он самый. – Пока все было просто. – Вот эта кнопка «включить/выключить», это передача, нажимаешь – говоришь, отпускаешь – прием. Наш общий – на первой кнопке, я тебе уже настроил. Все. Сейчас проверим, Каштана вызови.

– Вальтер – Каштану, Вальтер – Каштану, проверка связи. Как слышно? Прием.

Через секунду очень чисто, без всякого характерного шипения, раздался голос вызываемого:

– Каштан – Вальтеру. На связи, слышу хорошо. Третьяк разбогател? Прием.

– Вот ведь масквич!

– Гранит – Москвичу, не засоряй эфир! Как понял? Прием.

– Москвич – Граниту. Принял.

– Третьяк – Каштану. Разбогатею. С тебя пятьдесят орлов! Прием.

– Третьяк, Третьяк, я тебя не слышу! Не принял! Алло! Алло! Мы его теряем!

И они вместе с Москвичом, весело посмеиваясь, появились в бункере.

– Наигрались? – подал голос Гранит. – Москвич, Каштан, давайте сюда, и Дохлер, подтягивайся.

– Обижаешь, начальника, мы связь налаживали, – явно передразнивая кого-то, сказал Каштан, но командир пропустил реплику мимо ушей.

– Давай купчика глотнем, – встал с места Каштан, насыпал почти треть пол-литровой эмалированной кружки заварки, а затем залил ее кипятком, накрыл сверху какой-то пластмассовой крышкой. Я налил себе еще кофе. – Вот, смотри по ценам. В среднем неквалифицированные рабочие в Остроге, то есть грузчики, подсобные рабочие и прочее-прочее, получают от одного до пяти рублей в день. Последние, конечно, это уже привилегированные работы, например, разгрузка в Порту или у Князя, на склады в аврал попадешь. Но туда пробиться – легче элиту в одно лицо уработать. Один рубль стоит кровать в княжеской ночлежке. Ночлежка – это помещение на двести кроватей, общий душ, сортир. Еда в дешевых столовых, обычно здесь же, примерно встанет в копеек двадцать-тридцать. Но это совсем низ общества. И тут еще один нюанс: ночевать на улице нельзя, там сразу штраф, не можешь оплатить в течение десяти дней – в Первую штрафную, отрабатывать. Конечно, при желании можно найти и за полрубля ночь, но чаще всего там такой гадюшник, что на следующий день полтора будешь готов отдать за ночлежку, можешь еще всяких клопов и вшей подцепить. В княжеской же все чисто, моется, убирается, стирается, обрабатывается. Есть там и микрокредит, до десяти рублей. Живец опять же требуется. Пол-литра – полтора рубля. Специалисты, конечно, получают совсем другие деньги, ну и частники не бедствуют. Работа на Второй линии тоже различается. Там по секторам. Например, опасное и малопроработанное направление – Юго-Западное. Туда обычно рейдеры не соглашаются и за двадцать споранов в сутки. Но некоторым приходится, цена около четвертака, максимум – сорок рублей. Тут тоже зависит от многих факторов, например, за чей счет расход боеприпасов идет. Если за рейдерский, то понятно, что он будет просить больше, если за счет заказчика, то тут уже дешевле. Ну и от самой работы многое зависит. Одно дело – что-то взять тихо, другое – сафари устроить.