— Ох, не надо придавать такое большое значение моей персоне, а то ведь мне не захочется уезжать, — пошутила Марион.

— Ну, вот мы и на месте!

Они вошли в средневековое здание с высокими потолками, широкими окнами и паркетом, скрипевшим на каждом шагу; в доме пахло сыростью и воском. Джо провел Марион в огромную гостиную с очень широким камином.

— Располагайтесь, я сейчас приду.

Джо вернулся через несколько минут с подносом в руках: предложил Марион обжигающе горячего чаю и круглые булочки со сливочным маслом.

— Позвольте поинтересоваться — как вы оказались в наших краях?

— Случайно.

Он резко мотнул головой:

— Вот как… Случайно?

— Ну, почти. Я хотела… я нуждалась в отдыхе. И я собрала информацию о том, что можно сделать в таком случае, и о разных местах, где принимают послушниц. Обет молчания, пусть и временный, не слишком-то мне подходит, поэтому я исключила из списка обитель в Савойе. Следующим номером как раз был Мон-Сен-Мишель. Я не стала больше ничего искать и решила попытать счастья здесь, — самонадеянно соврала она.

Джо взглянул ей в лицо: взор его задержался на губе Марион, где образовался заметный рубец. В свою очередь, женщина не сводила глаз с его лица. Казалось, он ждет, что она доверится ему, видит в ней избитую жену, спасающуюся от мужа, или жертву насилия, укрывшуюся в аббатстве. Какого бы мнения на ее счет он ни придерживался, она поняла, что обмануть его не удалось: старик явно предполагал, что ее пребывание в аббатстве вызвано более драматичными причинами.

— Что вы скажете насчет хорошего костерка? — вдруг произнес он с неподдельным энтузиазмом.

И с этими словами встал, чтобы положить в очаг полено и несколько веток.

— Что касается меня, я живу здесь с войны, вот так!

Марион поднесла горячую чашку к губам и осторожно подула на чай.

— Наверное, тогда вы знаете здесь все, каждый закоулок.

Джо взял старую газету, разорвал на тонкие полоски, смял их и затолкал под груду веток.

— Надеюсь, что так.

Подавив желание задать ему вопрос, мелькнувший в голове, Марион сделала глоток чаю. Окна гостиной выходили на крошечный неухоженный садик, над ним возвышались стены аббатства. Дневной свет просачивался сквозь серую пелену облаков, напоминающую гигантский купол. Хозяин чиркнул спичкой и поджег комки бумаги в камине.

Марион позволила любопытству взять верх над осторожностью и наконец задала вопрос:

— Если в сороковые годы вы уже находились здесь, может быть, вы слышали что-нибудь об англичанине, который, видимо, жил в это время в аббатстве?..

Джо перестал следить за разгорающимся пламенем.

— Англичанине? — повторил он. — Почему именно англичанине?

— Это… совершенно случайно мне кое-что рассказали о нем. Хотела бы знать, правда ли это или надо мной просто посмеялись, — придумала Марион.

— Кто вам это рассказал — брат Жиль?

Марион попыталась вспомнить орлиный профиль брата Жиля и сопоставить этого человека с другими членами братии: он среди них самый старый и не отличается любезностью. «Старый ворчун», — сказала она себе тут же. Джо наверняка знает его очень хорошо; значит, следует выбрать кого-нибудь другого, иначе она рискует быть уличенной во лжи.