— Мам, ты нас накормишь? Это те самые роддэры!

«Мам…» Ладно. Но почему те самые?

— Тимми, не роддэры, а роуддэры. — Женщина улыбнулась. — Ведь так, ребята?

— Ваше обращение «ребята» мы принимаем по отношению к своему биовозрасту, — с достоинством ответил Игорь. Женщина снова заулыбалась. — Правильнее называть нас все-таки роддэрами — это название сложилось исторически в начале века. Похоже, вы нас ждали?

— Нас вызвал по фону пилот стратолайнера, — с готовностью ответил Тим. — Сказал, что трое упрямых роддэров решили высадиться в пустынном районе, где ближайший дом — наш.

Тим выпалил это с явным восторгом. Даже наше упрямство прозвучало у него как неслыханное достоинство. У Игоря опять недобро блеснули глаза.

— Тимми, принеси себе стул, — скомандовала женщина. И снова обратилась к нам: — Вы можете звать меня миссис Эванс. Или, как это по-русски… тетя Ли. Меня зовут Линда.

— Вы очень хорошо говорите по-русски, — быстро вставил я, увидев, что Игорь уже собирается съязвить. — Вы жили в России?

— О нет. Я большая домоседка. Это… как произнести… увлечение моего мужа. Он лингвист, работает по программе «конвергенция». Немножко учит нас…

— Папа знает восемнадцать языков, — заявил Тим. Он притащил еще один стул, держа его обеими руками перед собой. — А я — шесть.

Игорь усмехнулся. Для роддэра шесть языков — не повод для хвастовства.

— Вы начнете с пирога или подогреть что-нибудь посущественнее? — осведомилась миссис Эванс.

— Сладкое мы сегодня уже ели, — садясь за стол, ответил Игорь.

Я проснулся резко, словно от толчка. Обычно такое случалось со мной в минуты опасности. Сейчас опасностью и не пахло. Я улыбнулся понятному лишь мне каламбуру, стараясь по-настоящему вслушаться в запах этого дома. Он не был ни злым, ни жестоким, в нем не чувствовалось ни скрытой враждебности, ни затаенной тревоги. Почему же я ощущаю какой-то холодок? Почему со вчерашнего дня меня не оставляет беспокойство?

Повернувшись, я посмотрел на соседнюю кровать, где безмятежно спал Тимми. Хороший мальчишка. Хоть и не роддэр, но явно не дурак, похоже, ему немного осталось до знака самостоятельности… А у меня не проходит к нему настороженность.

Вчера вечером, когда родители Тимми уже легли, а мы еще досматривали развлекательную программу по молодежному каналу, Игорь поинтересовался:

— А где мы будем спать?

Не отрываясь от экрана, где герой в сверкающем белом плаще крошил неизменным лазерным мечом исполинских тараканов, напевая при этом о цветах для своей любимой, Тимми сказал:

— Кто-нибудь со мной, а двое — в соседней комнате.

Я поймал его взгляд.

— Отлично, — бодро воскликнул Игорь. — Поболтаем перед сном.

Я поймал его взгляд и сжал губы. Моему другу явно попала вожжа под хвост.

— Да, — подчеркивая каждое слово, произнес я. — Ты же собирался рассказать Дэви про роддэрские обычаи…

Мы с Игорем напряженно посмотрели друг на друга. Это было ничем не хуже разговора.

«Ты против, Чинга?»

«Конечно. Нечего дурить мальчишке голову».

«Ерунда. Он будет наш».

Обычно, если Игорь решал обратить кого-нибудь в нашу веру, это не занимало много времени.