Тут вышел водитель и из «Мерседеса», бодренько встряхнул объемным «авторитетом», обычно вульгарно называемым пузом, и обошел свою машину вокруг. Увидел, что мопед упал на белую дверцу его великолепного транспортного средства, и, похоже, сильно рассердился. Вследствие этого «авторитетный» дал пинка лежащему по шлему, наступил ему на грудь, чтобы сделать шаг вперед, взялся двумя руками за мопед, поднял его над собой, демонстрируя силу тяжелоатлета олимпийского уровня, вынес между остановившимися машинами с дороги и выбросил на пыльный газон, разделяющий улицу на два встречных потока движения. Звук падения мопеда даже я услышал. Звон был сильный, потому что тяжелоатлет бросал презираемое им транспортное средство со смаком и даже долей ненависти.

Старший лейтенант Сережа, не дожидаясь, когда «авторитетный» стряхнет пыль со своих ладоней, поднял за шиворот человека без мопеда, снял с него шлем, а самого скутериста, держащегося за челюсть, вывел туда же, куда упал мопед. Удар шлемом по голове был коротким и резким. Человек, в отличие от мопеда, падал без звона – разве что в голове у него зазвенело. А транспортный поток уже начал сигналить. «Авторитетный» вернулся в свою машину и сразу уехал. Тронулся и я. Сережа как раз вернулся на свое водительское место и двинулся за мной следом.

– Что у него было под курткой? – спросил я через переговорное устройство.

– Пластиковые бутылки с пивом, – объяснил капитан Сафронов. – И на багажнике несколько бутылок. Запасливый.

– Кавказец? – спросил я.

– Кавказец. Но можешь ехать спокойно. У него не было с собой оружия.

Капитан явно плохо ориентировался в тактике проведения диверсионной работы. Но, к счастью, я даже диплом в училище защищал именно по этой теме, и потому сразу возразил:

– Наоборот…

– Что – наоборот? – не понял капитан.

– Наоборот – если что и должно начаться, то оно вот-вот начнется.

– Думаешь?

– Думаю.

– Основания?

– Классика жанра. Неужели думаешь, что они не знают про машину сопровождения? Не знают, что она марки «Фольксваген Калифорния»? И это после того, как они пытались убить генерала и штурмовать помещение Комитета взаимопомощи?

– Не уловил связи, – признался Миша. – Про «Фольксваген» они должны знать. Но связь где? Мопед и микроавтобус…

– Связь простая. Как я сказал, это классика диверсионной работы. Когда у бойца наступает самый сильный момент расслабления, знаешь? Скажи…

– После момента сильного напряжения.

Это он ответил правильно. Наверное, и его чему-то учили.

– Так точно, товарищ капитан, – подтвердил я. – Они расслабляли нас безоружным человеком, чтобы после этого атаковать. Если только они вообще намерены организовать атаку… Но мы должны это предполагать.

– Понял, – согласился Сафронов, охотно признав собственную ошибку. – Всем повышенное внимание.

Мне даже показалось, что я заметил в зеркало заднего вида, как поднялись к окнам «Фольксвагена» черненые стволы пистолет-пулеметов, хотя в действительности оружия никто, естественно, не поднимал. Рано еще было за него хвататься. Но главное, чтобы потом было не поздно это сделать… Поэтому призыв капитана Сафронова к внимательности был своевременным и относился он в том числе и ко мне. Впрочем, и до появления человека на мопеде мы следили за ситуацией очень внимательно, и потому резко переключаться необходимости не было. Теперь же, после моего предупреждения, внимание стало максимальным. По логике и по ожиданию противника, у нас должен был наступить момент расслабления, но он, к счастью, не наступил.