– Может такое оружие быть у Гайдарова? – спросил я.

Генерал только плечами пожал.

– А почему бы и нет? – Капитан Сафронов привычно выступал моим оппонентом.

– Ладно, – решил генерал. – Я сейчас кое-кому позвоню, чтобы ментов приструнили, и пойду с ними разбираться, посоветую не соваться не в свои дела. А ты, Валар, поговори с Селивановым. Ему, возможно, есть что сказать нам.

Лукьянов давал мне поручения не как рядовому бойцу Комитета, а как своему заместителю. Как-то незаметно я начал приобретать такой неофициальный статус.

– Я тоже думаю, что объявился Крутояров, – прочитал я мысль Лукьянова…

Парик я уже снял – очень он мне мешал. Освободившись от обузы, занялся делами.

Первый часовой, как и было установлено генералом, стоял в коридоре за дверью, прислонившись спиной к стене. На мое приближение отреагировал только взглядом.

– Что там? – спросил я.

– Тишина. Все спокойно.

Интересно, а как бы он отреагировал, если бы к двери приблизился кто-то посторонний, не знакомый ему? Однако бойцы Комитета уже и в самом деле относились ко мне, как к заместителю генерала Лукьянова, и у часового не возникло сомнения в моем праве не просто спрашивать, но даже войти в кабинет и распоряжаться там. Как, впрочем, не возникло этого сомнения и у трех других часовых, что сидели в кабинете: один – через стол от Селиванова, двое – по углам, в отдалении. Правильно расположились. В случае непредвиденных действий киллера один имел возможность вступить в рукопашную схватку, а двое других – применить оружие.

Удалять из кабинета часовых я не стал – они мне не мешали. Без лишних разговоров бросил на стол перед Селивановым стреляную гильзу. Он взял ее в руки, но рассматривал недолго. И без внимания. Наверняка знал, от какого оружия эта гильза. Внимательно посмотрел на меня, ожидая вопроса.

– Конечно, сейчас на улице выставлены наблюдатели, – сказал я часовым. – Но вы соблюдайте осторожность. Задержанного к окну не подпускать – расстреляют. Его мне не жалко, но и вам заодно достанется. – И повернулся к Селиванову: – Знаешь, что я тебе принес?

Киллер криво усмехнулся.

– Я бывший офицер, с оружием знаком. С разным. Можно даже сказать, со всяким…

Он поднял гильзу и понюхал. Острый запах сгоревшего пороха, наверное, щекотал ему нервы, и глаза нашего пленника оживились так, словно он не стреляную гильзу в руках держал, а полностью заряженный пистолет-пулемет «Р90» и готов был применить его против нас.

– У вас в «девятке» такого оружия не было. Во времена твоей службы этого пистолет-пулемета вообще не существовало.

– Тебе откуда знать, какое оружие у нас было и какие системы мы изучали! – сердито ответил Селиванов. – Ты, Валар, для меня не авторитет. Я только жалею, что не поторопился и не выполнил «заказ» раньше. А я бы выполнил его, и ничего ты не смог бы мне противопоставить.

– Ты, тезка, забываешь, что занимаешься не своим делом. Ты по своей подготовке охранник, а не киллер. Охранять ты, наверное, умел профессионально – других в «девятке», я слышал, не держали, как не держат сейчас в ФСО. Но делать из тебя киллера – такая же глупость, как из меня, диверсанта, делать охранника. Мы с тобой нечаянно поменялись местами и оба оказались не на своем месте. Вот твой напарник – Крутояров – это профессиональный киллер. И работает соответственно. Если ты в розыске, то его искать, как говорят, не за что. Ты наследил, он – нет. Он даже сегодня не наследил, хотя не сумел добиться всего, чего хотел. Только половину дела сделал.