— Ну… В любом городе.

Вик улыбнулся. Пожал плечами.

— Отели есть везде. Но без вопросов… и Знака…

Дался им этот Знак!

— …если только. Один ответ, Сергей. Бери в справочной адрес руководителя роддер-клуба. Они есть почти в любом городе. Вспоминают молодость, пишут мемуары… Приходи к нему, говори, что ты роддер, и живи. Вопросов не будет, не принято.

— Спасибо.

— Да не за что. Или познакомься с девушкой…

— Ты думаешь, удастся обойтись без вопросов?

Вик смутился.

— Ну… не знаю… смотря с кем…

— Не знакуй, — с удовольствие съязвил я. — Не старайся казаться взрослее, чем есть. Я правильно сказал?

Ответа не последовало. До «точки связи» мы шли молча. И лишь возле невысокого каменного столбика, увенчанного тонкой металлической спицей, Вик сказал:

— Еще, не забывай. Тебе надо сменить одежду. Но в автомат-магазинах без Знака не обслужат. Зайди в обычный, ты достаточно взрослый, чтобы не доказывать кредитоспособность. Только не одевайся в секции «Люкс», не бери одежду на заказ. Что-нибудь простое, дешевое, не слишком модное.

— Брюки и свитер. Можно?

Вик иронии не заметил.

— Можно. Только не из натуральной шерсти.

На каменном столбике была маленькая панель с тремя цветными кнопками — зеленой, желтой и красной. Вик коснулся желтой, та мягко засветилась. Из невидимого динамика раздался приятный женский голос:

— Срочный вызов флаера принят, Знак фиксирован. Свободная машина прибудет через семь минут.

— Спасибо, — вежливо произнес Вик. И кивнул мне. — Вот так это делается. Но вызывай флаер зеленой кнопкой, при этом не проверяется наличие Знака. Больше часа ждать все равно не придется.

— Хорошо.

Вик сел на траву, и я, поколебавшись, устроился рядом. Мне не давал покоя один вопрос, но задавать его почему-то не хотелось.

— Спрашивай, — неожиданно сказал Вик.

— Почему ты занимаешься этой глупостью? Роддерством? Дед просто ностальгирует по своей молодости, Андрею с компанией нравятся… игры на свежем воздухе с романтическим антуражем. А тебя как занесло?

Вик неуверенно посмотрел на меня:

— Не знаю, понятно ли будет.

— Попробуй, скажи. Я догадливый.

— Мне неуютно. Всегда и везде. А когда брожу с роддерами, чуть легче.

Лицо у него стало жестким. Интересно, сколько же ему лет? Это даже не акселерация, а черт знает что…

— Ты знаешь, Вик, я понял.

— Да? Тогда объясни! Я сам не понимаю, — неожиданно тонким, обиженным голосом выкрикнул Вик. — Чем я хуже других?

— Ничем, дурачок…

Я вдруг почувствовал жалость к этому нахохлившемуся пареньку. Жалость и нежность.

— Ты, наверное, даже лучше других, Вик. Ты сенс. Ты чувствуешь их эмоции, их боль и тоску. И не знаешь, как справиться. Для этого надо быть взрослым… а не владельцем Знака.

— Что же тогда, всем вокруг плохо? — Вик словно ощетинился. — Я не чувствую! Они довольны!

— Может быть, это глубже, чем удовлетворенность.

Вик молчал. Потом поднялся, повел плечами, устраивая рюкзачок поудобнее. Сказал:

— Твой флаер. С управлением разберешься?

Я оглянулся — со стороны озера скользила полупрозрачная каплевидная машина.

— Надеюсь. Ты не летишь?

— Нет. Я иду дальше.

Он засунул руки в карманы. Негромко сказал: