— Шиар… Ади шиар… Как некрасиво…

Я вздрогнул. Побрел к фангу по мутной, словно закипающей воде. Спросил, сдерживая волнение:

— Что ты сказал? Некрасиво?

Черная точка гиперпередатчика спикировала к нам. Зависла в метре над головой.

Глаза Неса следили за мной со странной иронией.

— Это некрасиво, принц… Смерть некрасива… Война некрасива… Я понял. Ади шиар. Пусть поймут другие.

Неужели так просто? Они же видят и слышат нас! Все фанги! Они не могут не поверить командору Несу!

Я беспомощно оглянулся. Разбитый корабль вдали, мертвые разноцветные скалы… Победить можно лишь любовью. Заставить врага проиграть способна и ненависть. Но побеждает лишь любовь — мы учили этому тысячи лет… Что за бред? И чьи слова всплывают в памяти? И почему за избитыми истинами пульсируют боль и страх? Не ошибись… Не ошибись, лорд с планеты Земля…

Побеждает лишь любовь. Не попадись в ловушку фальшивой победы — она хуже поражения.

— Нес, — прошептал я. — Нес, когда ты поверил мне? Когда ты поверил в мою правду? В мою красоту?

Фанг вздрогнул. Он стоял по колено в прозрачной воде, и я видел, как растворяются в ней желтые струйки крови. Комбинезон Неса никак не мог закрыть рану…

— Сейчас, принц. Сейчас, — твердо повторил он.

Я молча смотрел на Неса. На тонкие жилки, пульсирующие вокруг глаз. На мокрую слипшуюся шерсть. Даже в таком виде он был красив. Даже собственную смерть он сумел рассчитать по всем правилам. Жалкий, измученный вид придал бы оттенок фальши его словам. Слишком быстрое поражение — клеймо слабости.

Он умирал красиво, как и жил. И ему должны были поверить. Обязаны.

— Ты слишком долго был со мной, — сказал я. — А может быть, видел и то, о чем я рассказывал? Ты поверил — и понял, как убедить других…

— Замолчи! — Нес выпрямился. Его пошатывало, и тонкие струйки воды стекали с комбинезона, перемешиваясь с желтой кровью. — Замолчи, принц!

В его голосе осталась лишь боль. Он видел, как рушится башня его лжи — как сказанные им слова теряют красоту. Черный зрачок гиперпередатчика холодно смотрел на нас.

— Я не дам тебе умереть, — прошептал я. — Хватит мучеников, строящих собой фундамент храма…

— Ты начинаешь войну, — прохрипел Нес. — Ты уже начал ее… Все складывалось правильно, а теперь… Люди и фанги будут убивать друг друга.

— Если мы не можем понять, в чем красота, а в чем уродство, если мы не умеем слушать друг друга… Нам остается лишь умереть, Нес. Дай руку.

Он заплакал бы, но фанги не умеют плакать. Его рука дрожала, когда он протянул ее мне.

— Мы не убедили их. Шиар…

С израненных пальцев падали в прозрачную воду янтарные капли. Падали и медленно растворялись в чистой воде. Настоящей, мокрой, живой воде…

— Что это, принц? — голос Неса словно бы окреп. — Вода?

Сверху по-прежнему тек поток серой пыли. А вот ниже по течению на сотню метров текла настоящая вода. У наших ног она тихо бурлила, сбрасывая тусклую серую оболочку. Там, где в воду падали темно-желтые капли, она становилась прозрачной, хрустально чистой — мгновенно.

— Твоя кровь, Нес, — я был удивлен, но не более. — Она катализатор обратного перехода воды. Кремнийорганика распадается… Моя кровь… любая биологическая жидкость делают то же самое, но медленнее. Пойдем.