— Привет, Ени, — здоровается он, как всегда жутко краснея, когда я подставляю губы для поцелуя. — Что с тобой?

Глаза Тапочка наполняются такой искренней тревогой, что за одно это хочется расцеловать его всего. Но выразительное покашливание за нашими спинами портит романтический флер моего настроения.

— Рэм, это — Константин Никольский, мой молодой человек. Костик, это — Роман Даль, мой брат.

Костик протягивает ладонь для рукопожатия, а доберман продолжает таращиться на него странно офигевшим взглядом, как будто ожидал увидеть кого-то другого. Хммм… Чую, здесь без подвоха Лилёк не обошлось. Возможно, прощу ее и выволочку устраивать не буду.

— Рэм, — называется доберман и, наконец, пожимает руку. — Бон-Бон счесала ладони и разбила колени, ни о какой прогулке на велосипедах и речи быть не может. Покатаетесь в другой раз.

Вот, снова он рычит и командует, словно кому-то здесь нужно его благословение.

Я поворачиваюсь к Тапочку, собираясь сказать, что это пустяки и ничто не помешает нам насладиться утром и нашими прогулками, но вижу на его лице полное согласие со словами добермана. Даже думать не хочу, что это проклятая мужская солидарность.

А потом Тапочек берет мои ладони в свои руки и на его лице мелькает такая грусть, что мое сердце превращается в плавленый сырок.

— Позаботишься обо мне? — подсказываю я, потому что он явно оторопел.

Костя кивает, и мы идем к дивану, рядом с которым, на туалетном столике разложены медицинские принадлежности. Когда Тапочек нежно обрабатывает мои ладони, я мечтаю только об одном — чтобы доберман исчез. Но он стоит рядом, и мокрая после бега футболка облепила его грудь и плечи. И он смотрит не на меня: он продолжает таранить Костю непроницаемым взглядом, а я ловлю себя на мысли, что многое отдала бы, лишь бы узнать, о чем он думает.

— Я отвезу ее в больницу, — вдруг говорит доберман, и эта «забота» огорошивает даже меня.

— У меня просто царапины, — огрызаюсь я, почему-то пятой точкой чувствуя, что просто так он не отступится.

— Любая простая царапина может закончиться летальным исходом, если в кровь попадала инфекция. У кого-то из присутствующих есть медицинский диплом, чтобы утверждать, что этого не произошло?

— Я думаю, твой брат прав, — соглашается Костик. Он всегда так волнуется, когда со мной что-то происходит, даже если это просто комариный укус. — И чем раньше, тем лучше.

— Вот и ладушку, — откликается доберман, — я отвезу ее.

И делает шаг ко мне.

Но я его опережаю: цепляюсь в свитер Кости, моля небеса, чтобы он правильно понял мой немой зов. И он понимает: берет меня на руки.

Все-таки хорошо, что два года назад я подарила ему абонемент в фитнес-центр и с тех пор мой долговязый очкарик превратился в настоящего «качка». Милого, очаровательного «качка», который не разбалован женским вниманием и знает, что весь этот путь он проделал рука об руку со мной.

Счастье существует, и сейчас я — всецело в его руках.

Когда я в следующий раз увижу подружку Бон-Бон, я превращу ее жизнь в ад.

Клянусь. Лично выпишу Сатану и подогрею смолу, чтобы эта белобрысая курица мучилась до конца своих дней.