Но те, чьи благие кармические последствия слабы, чей ум омрачен невротическими покровами, чья карма очень дурна, продолжат блуждать вплоть до бардо становления. Но поскольку и здесь указаний много, как ступеней лестницы, они распознают сущность видений на той или иной ступени и достигнут освобождения. Если же благие кармические последствия ничтожно малы, и умерший до сих пор не смог распознать истину и охвачен страхом, то ему дается еще ряд наставлений: сначала о затворении врат чрева, а затем — о выборе врат чрева. Так что он воспримет то или иное из указаний и, вверившись объекту медитации, достигнет наивысшего состояния безграничной добродетели. ÷
Даже нижайшие из низших, подобные животным, могут вернуться из низших сфер, правильно выбрав прибежище; они обретут драгоценное человеческое тело, наделенное всеми свободами и благоприятными возможностями, и в следующей своей жизни встретят святого гуру, духовного друга, и получат от него наставления, и освободятся. ÷
Воспринятое в бардо становления, это учение продлевает последствия благой кармы, подобно трубке, вставленной в сломанный водосток. Даже величайшие грешники непременно освободятся, услышав это учение. Почему? Потому что в бардо сострадательные приглашения всех мирных и гневных будд и божеств совершаются одновременно с приглашениями искусителей и злых сил, а умерший, услышав это учение, изменяет свой настрой и достигает освобождения. Повлиять на него легко, поскольку ментальное тело не обладает опорой из плоти и крови. Как бы далеко он ни зашел в состоянии бардо, он сохраняет зрение и слух и обладает сверхъестественно тонким восприятием кармической природы, и это очень хорошо: ведь он способен понимать, и ум его мгновенно отзывается на все влияния. Можно уподобить это катапульте или огромному стволу дерева — и сотня людей не сдвинет его с места, но по воде его можно доставить куда угодно без труда; это все равно, что править взнузданной лошадью. ÷
Поэтому следует заботиться подобным образом обо всех умерших, и если тело налицо, то друг должен читать эти наставления снова и снова, пока из ноздрей умершего не начнут сочиться кровь и гной. Правила здесь таковы: не следует приносить животных в жертву умершему; в присутствии трупа друзья и родственники не должны плакать, причитать и шуметь — все это можно делать в другом месте; и, наконец, следует совершать как можно больше добродетельных деяний. ÷
В дополнение к этому учению о «Великом освобождении посредством слушания» весьма полезно читать и другие учения, которые прилагаются к этому наставлению. Следует перечитывать эти тексты постоянно, дабы постичь смысл их слов и условий и заучить их наизусть. Когда же смерть приблизится наверняка и явятся ее признаки, то, если состояние позволяет, умирающий должен читать эти наставления вслух и размышлять об их значении, если же нет, их должен читать ему брат по дхарме, ибо напоминание это освобождает непременно и несомненно. Это учение не требует никакой практики: это глубокие наставления, освобождающие всякого, кто лишь увидел, и услышал, и прочел их. Эти глубокие наставления выводят великих грешников на тайный путь. Того, кто не забудет его слова и условия, даже если за ним будут гнаться семь собак, наставление это освободит в бардо предсмертного мига. Даже если бы все будды прошлого, настоящего и будущего отправились на поиски, учения лучше этого они бы не нашли. ÷