Моя мать на кухонном полу. Кровь…
Вокруг было так много крови, и мама не двигалась. А потом раздался вой сирен. Звук помощи. Слишком поздно, слишком поздно…
Я стоял на траве, едва способный пошевелиться. Я смутно отметил, как Эмбер протянула Миллеру футляр с гитарой, а Холден бросился к нам.
– Нужно уходить.
Ощущая себя пьяным, я последовал за ним и Миллером к черному седану, припаркованному на другой стороне улицы. За рулем ждал водитель в униформе.
– Добрый вечер, Джеймс, – проговорил Холден, когда мы забрались на заднее сиденье; он втиснулся между мной и Миллером. – Не будешь ли ты так любезен увезти нас с близлежащей территории?
Дверцы машины захлопнулись, и звук сирен стал наполовину тише, но все еще оставался слышимым. Я отвернулся к окну и закрыл глаза, не желая видеть ничего, кроме черноты. Только не ее. Не окровавленную биту, катившуюся по залитому кровью полу…
– Домой, сэр? – спросил Джеймс и быстро поехал вперед, увозя нас с места происшествия. Вскоре вой сирен затих вдали, и я облегченно выдохнул.
– Нет, черт возьми, – проговорил Холден. – Что скажете, джентльмены?
Миллер склонил голову и взглянул на меня, в глазах его читался вопрос. И ответ был лишь один. Я кивнул.
– Ко мне домой, – произнес Миллер и назвал Джеймсу адрес.
Джеймс припарковал машину у дерьмового жилищного комплекса, как две капли воды походившего на мой, и мы выбрались наружу.
Холден окинул взглядом здание.
– Уютно. Продолжение вечеринки в «У Стрэттона»?
– Не совсем, – проговорил Миллер. – Сколько Джеймс будет ждать?
– Сколько мне понадобится. – Холден зажег сигарету. С гвоздикой, судя по тошнотворно-сладкому запаху. – Не бойтесь, время Джеймса прилично оплачивается.
Миллер бросил на меня еще один взгляд. Я кивнул.
– Ладно. Пойдемте, – проговорил он.
И мы отвели Холдена в Хижину, потому что теперь она принадлежала и ему.
Глава 5. Шайло
Выходные пролетели, а я ничего не слышала о Вайолет. Она не отвечала на сообщения. Ее звонки переводились на голосовую почту. В понедельник она опоздала на урок истории. Но Вайолет никогда не опаздывала. Похоже, на вечеринке произошло нечто ужасное, и меня охватили страх и чувство вины.
Баскин начал перекличку.
– Ватсон?
– Здесь.
– Венц?
– Здесь.
Когда позади прозвучал единственный слог, произнесенный глубоким, грубым голосом, я застыла. Каким-то образом я пропустила его приход. По спине пробежала дрожь.
«Не становись посмешищем».
И все же я не смогла сдержаться и оглянулась через плечо, как Молли Рингуолд в «Шестнадцати свечах», украдкой взглянувшая на Джейка Райана. Ронан примостился за угловым столом в последнем ряду. Он скрестил руки на груди, в спокойном взгляде угадывалась настороженность, вызванная всеобщим вниманием; не одна я обернулась, чтобы на него посмотреть.
Я поймала взгляд серых глаз Ронана. Но когда приветственно махнула ему, парень отвернулся.
«Ладно. Вот и поговорили».
Когда Баскин закончил перекличку, в кабинет поспешно вошла Вайолет. Я облегченно вздохнула. Судя по виду, с ней все в порядке, разве что немного устала.
– Макнамара… – нараспев произнес Баскин.