Макс проспал до вечера, до самого приезда хозяев, и даже не вышел их встречать. Но это оказалось к лучшему.
— Да это минное поле! – сказал Папа-Костя, когда наступил в третью лужицу.
— Он же ещё маленький. Дашка-Сашка, живо убирать!
Дашка-Сашка взяли по рулону туалетной бумаги и поползли по квартире.
— Куда в него всё это помещалось? – бурчал Сашка, поправляя очки.
— Вы, мелкие, все такие, — язвила Дашка.
— Коза!
— Сашка! Кому было сказано! — Мама-Таня погрозила ложкой, перемазанной в овсянке. — А ты, Дарья, придержи язык.
Макс поджал хвост. Хвост тоже чувствовал себя виноватым. Но тут Мама-Таня поставила на пол мисочку с овсянкой, и хвост сразу завилял, а Макс принялся лакать. Тут на кухне появились Мавра с Мавриком. Маврик прыгнул на подоконник, к своей миске, а Мавра потёрлась об хозяйкины ноги.
— Мавруша, красавица ты наша, умница-разумница. А кому творога дадут?
— Мр-р-р-р-р, мр-р-р-р-р, мр-р-р-р-р-р-р-р…
— Дашка-Сашка, посуду помыть и уроки делать!
— А с Максом поиграть когда?
— Когда сделаете уроки и ранцы соберёте!
— Коза, давай пополам, — сказал шепотом Сашка. – Я делаю математику, а ты русский.
— Замётано.
Поиграть получилось не очень. Свалили мячиком цветочный горшок, из которого рассыпалась земля. Гнев Мамы-Тани обрушился на Дашку с Сашкой, а Макс под шумок унес лапы на кухню и залёг на подстилке, делая вид, что он тут ни при чем.
Потом на кухню пришла расстроенная Мама-Таня, сварила себе кофе и устроилась рядом с Папой-Костей.
— Что они там разгромили?
— Гибискус перевернули.
— Тот, что тебе на службе подарили?
— Угу. Да оторвись ты от ноутбука!
— Не могу, завтра отчет сдавать. Не огорчайся, новый гибискус купим.
— Авось этот оклемается. Главное, Максик жив-здоров. Если бы горшок на него свалился…
— Ладно, всё прошло и все целы.
Макс вздохнул от восторга. Его любят, о нём беспокоятся, с ним играют. Что ещё нужно Настоящей Собаке для счастья?
Только что-нибудь разгрызть – ну, хотя бы тот красный мячик …
Такса – это звучит гордо
«Пора обживаться!» — решил наутро Макс и отправился изучать свой Дом.
Дом оказался огромен. В нём было столько дверей, что не хватало лап для подсчёта. Заблудиться Макс не боялся: чёрный нос-пуговица выведет его обратно – на Кухню, к миске и подстилке, пахнущей мамой Джильдой. Максу её не хватало, но щенячье любопытство не давало скучать и тосковать.
В коридоре было две двери. Оттуда пахло водой. Около третьей двери обнаружилось множество тапок. «На обратном пути погрызу» — отметил Макс и двинулся дальше. А вот следующая дверь была открыта! За ней что-то тихонько позванивало и поскрипывало, так что уши-пельмешки сами насторожились, совсем как у взрослого пса.
Комната оказалась небольшая, но светлая. Пахло здесь Дашкой-Сашкой.
— Пр-р-ривет! – сказали сверху.
Макс задрал голову. Под потолком висела клетка, а в ней сидел Рома-попугай и грыз кусок мела так, что сыпалась белая пыль.
— Привет! А зачем ты это делаешь?
— Клюв стачиваю.
— Это ты говорил «дрррынь»?
— Вот так?
Рома перепрыгнул на другую жердочку и лихо крутанул какую-то блестящую штуку. Она сказала «дрррынь» несколько раз подряд, а Рома вылетел из клетки и уселся сверху.