— Ну, Кузнецовы, что так рано? Маврика только через месяц прививать.
— А это не Маврик! – гордо сказал Сашка.
— А кто?
— Посмотрите сами, Сан Саныч! – Дашка открыла корзинку.
Макс зажмурился от яркого света.
— Ух ты! Красавчик! Черно-подпалый, гладкошерстный! Сейчас, сейчас всё тебе будет: и осмотр, и взвешивание, и прививка. Ну-ка, ставьте его на стол… А как нас зовут?
— Макс. Вот же в паспорте написано.
— Ну да. Кличка — Макс, фамилия — Кузнецов. Та-а-ак…
Макс опомниться не успел, как ему поставили градусник. Прямо под хвост.
— Не ворчи, скандалист. Собакам всегда так температуру мерят. Рекса видел? И ему так мерили, даром что он рядом с тобой как слон. Только у тебя хвост прутом, а у него культяпкой. Вот и всё, ничего страшного. Нормальная у тебя температура, Максик.
— А какая у собаки температура нормальная, Сан Саныч?
— А у тебя, Профессор?
— Тридцать шесть и шесть!
— А у него — тридцать восемь! Так и запомни.
— Ага. Когда мне будут температуру сбивать, ему в самый раз.
— Именно! Та-а-ак, в лёгких чисто, сердце отличное. Несите на весы.
Дашка сняла Макса со стола и понесла в угол большой светлой комнаты – бережно, как хрустальную вазу.
Весы оказались холодными, и Макс тявкнул от неожиданности.
— Не дрыгайся, весы сбиваешь. Три девятьсот, нормальный щенячий вес в этом возрасте. Ещё полпуда, и будешь совсем взрослый такс. Он же у вас стандартный?
— Стандартный! – хором ответили Дашка-Сашка.
— Оно и видно, вон лапы какие толстые. Уши, глаза… всё чисто. Прививаем. Ставьте парня на стол и постойте рядом, подержите.
— Максик, ты что так дрожишь? – тихо сказала Дашка и погладила чёрное ухо-пельмешек.
— Не понятно? Боится. Ты вот любишь, когда тебе уколы делают?
— А кто это любит? Ты, что ли, Профессор?
Макс и правда боялся. Но помнил, что теперь он Настоящая Собака, и изо всех сил держал себя в лапах. Чтобы не было так страшно, прикусил рукав Дашкиной толстовки.
Запахло какой-то гадостью, в носу защекотало. Макс чихнул, и тут его укололо в холку — словно блоха укусила. Даже пискнуть не успел.
— Вот и всё. Через две недели можно гулять.
— Спасибо, доктор, — важно сказал Сашка.
Макса понесли в корзинке на выход, и он едва успел окликнуть новых друзей:
— Лёва, Хрум Хрумыч, счастливо!
— Увидимся! – пропыхтел Лёва.
— Ветеринара не обойдёшь, не объедешь, – поддержал Хрум Хрумыч, — Давай, до встречи!
«Интересно, как это – гулять? – раздумывал Макс в тряской корзинке, – Скоро узнаю!»
Макс провинился
— Это собака или крокодил? – риторически спрашивал Папа-Костя, показывая изгрызенный ботинок.
— Всю жизнь думала, что собаки – хищники, – вторила ему Мама-Таня. – Значит, я ошибалась? Собаки все грызуны, или это только нам так повезло?
Макс отмалчивался под диваном. Оборону держали Дашка с Сашкой.
— Он же маленький! Подрастёт и перестанет грызть. Пока иначе не может.
— Я уже сейчас не могу! Это, кстати, мои любимые ботинки! И что теперь прикажете делать?
Мама-Таня фыркнула – точно, как Мавра. Макс поёжился под диваном. Маврик после такого фырканья сразу получал от мамаши по морде. Ох, что будет!
— Таня, ты же знаешь: зарплата через месяц. Заплатим ипотеку, потом взносы в лицей. Потом …