Он скрипнул зубами, такими белыми на пылающем лице, взял банку, открыл, затолкал туда тряпку, собираясь раздавить ее обитателей.
– Не надо… Больше… ничего здесь не трогайте! – Я вытянул перед собой руку. – Сюда придут… полицейские… снимать отпечатки пальцев… Вы… повторите все, что мне сказали, в… в присутствии… офицера…
Я обхватил голову руками, а он тем временем продолжал:
– Все никак не могу опомниться… Чтобы две мелкие твари уничтожили тысячи пчел и труд целой жизни!.. Знаете, этот тип… я же слышал, как он говорит, так что можете не сомневаться – он в самом деле верит в свои теории… упертый фанатик…
Глава четырнадцатая
Я позвонил Дель Пьеро, рассказал обо всем, что узнал от Вон Бартов, и она немедленно отправила на пасеку людей, а мне велела сию же минуту возвращаться на набережную Орфевр, там меня ждут двое, хотят поговорить насчет Патрика Шартре. Фейерверк начинается!
Первым был парень из Генеральной инспекции. С виду и не догадаешься, кто такой, тощий как спичка, но свое дело знает. Убийственные вопросы, взглядом просверливает насквозь. Ходячий детектор лжи. Врать было бессмысленно, и я рассказал ему правду, умолчав только о своем кратком пребывании в Сен-Мало, – в конце концов, я и провел-то там всего полдня на обратном пути… Никакого, значит, заранее обдуманного умысла у меня не было, я совершенно случайно наткнулся на Шартре и отделал его. И говорить не о чем.
Второй мой собеседник оказался еще хуже. Психолог. Крупная подлянка со стороны Леклерка: начальничек решил убедиться, что мое душевное здоровье не пошатнулось! По ощущению наша встреча продолжалась не дольше четверти часа – и за это время я ни разу не раскрыл рта. Мудакам отвечают молчанием…
Вышел я от него несколько взвинченным, чтобы не сказать – совершенно взбешенным. На полпути к моему кабинету меня перехватил Сиберски, забежал вперед, перегородил дорогу:
– Вы просили узнать насчет насекомых. Никаких специализированных лавок, которые ими торговали бы, не существует, и единственные близкие к этому заведения – магазины с террариумными тварями. Рептилии, земноводные, ящерицы, членистоногие вроде пауков-птицеедов…
– Это я и раньше знал. Что еще?
– Еще в пятидесяти километрах отсюда находится Центр акклиматизации и размножения тропических животных. Питомник, где разводят рептилий, насекомых и паукообразных, которых затем продают частным лицам, научным лабораториям или институтам. Там очень строгий контроль, камеры видеонаблюдения, ежедневный подсчет экземпляров, оплодотворение они ограничивают, кроме того, их постоянно проверяют службы здравоохранения, и, по-моему, они ко всему этому отношения не имеют.
Я дрожащими пальцами поднес к губам сигарету, прикурил. Первая же затяжка блаженно смягчила горло. Проклятый наркотик.
– А что с биржами насекомых?
– Ничего особенного. Устраиваются каждую неделю по всему Парижу. Товары легальные и безобидные – там тоже частые проверки. Правда, очень много обменов происходит через Интернет. Я сунулся на открытые форумы, где этим занимаются, там на первый взгляд ничего незаконного: я тебе уступлю своего богомола, ты мне отдашь свою бабочку… Но Санчес с Мадисоном на всякий случай копают поглубже, мало ли что. – Сиберски достал из конверта несколько протоколов. – Самое интересное я приберег под конец. Незаконное содержание животных…