Был такой богатырь Микула Селянович. У него было две дочери, одна — Настасья Микулишна, другая — Василиса Микулишна. Силу они имели великую. Раньше звали таких на Руси поляницами удалыми.
Вот едет однажды Василиса Микулишна по чисту полю, и настигает ее Добрыня Никитич.
— Ну-ка, попробую силу, — говорит он, — богатырь ли едет.
Подъехал к Василисе Микулишне, ударил ее палицей по спине.
А она и не оглянулась.
— Что это такое? — удивился Добрыня. — Или сила не по-прежнему, или смелость не по-старому?
Подъехал он к сыру дубу, ударил богатырской палицей — разлетелся сырой дуб.
Нет, сила по-прежнему.
Догоняет он поляницу, снова бьет ее палицей. А она едет себе, даже и не повернулась.
— Что такое! — удивляется Добрыня. Опять он подъезжает ко сыру дубу, ударяет — разлетелся кряковистый дуб на мелкие щепки.
Снова настигает он поляницу удалую, со всей силы бьет ее по спине. Оглянулась Василиса Микулишна:
— Я думала, комарики покусывают, а это русские богатыри пощелкивают.
Взяла она богатыря вместе с конем да в сумку к себе и посадила. День едет, другой едет, на третий день стала под ней лошадь спотыкаться.
— Ты что, травяной мешок, спотыкаешься?
— Двух богатырей везу да коня богатырского — тяжело.
— А и верно, — говорит Василиса, — совсем забыла. Сейчас добуду их. Если богатырь поглянется да жених хороший — выйду замуж за него. Не поглянется — не возьму в мужья, положу на ладонь, другой прихлопну — будет из него овсяный блин.
Добыла его из сумки. А парень красивый, с кудрями был.
— Возьму! — решила Василиса Микулишна. — Хороший парень!
Поженились. Живут. Все у них ладно. Прошло сколько-то времени. Однажды Добрыня поехал к царю, не к нашему царю, а в другие земли.
Приехал Добрыня в другое царство. А у царя был пир на весь мир. Все опьянели, все хвастают. Один похваляется добрым конем, другой хвалится несчетной казной. А наш брат, дурак, похваляется молодой женой. (Умный никогда женой хвастаться не будет — так ведь? Или неверно я говорю?)
Дошла очередь до Добрыни Никитича.
— Что же ты молчишь, Добрыня Никитич? Видно, обиженный ты человек?
— А что мне хвастать-то? Казна у меня не истощится, конь у меня не изъездится, а жена у меня такова, что самого царя с ума сведет.
Разгневался царь, не поверил ему, почел его слова за дурацкие речи и велел посадить Добрыню во подвалы глубокие.
Потихоньку да помаленьку Василиса узнала про это. Села она на ремесчатый стул, по-мужски остриглась, надела кольчугу, снарядилась как богатырь, села на добра коня и поехала выручать своего мужа.
Приехала в то царство, прямо ко дворцу, перескочила через ограду царскую, привязала коня к серебряному кольцу и заходит на каблучке в палаты белокаменные — вроде бы жених заходит.
Встречает приезжего богатыря царь:
— Садитесь, добрый молодец! Откуда вы, какие родом будете, куда, зачем поехали?
Говорит Василиса Микулишна:
— Я из земли Яковецкие. А зовут меня Василий-царевич сын Микулевич. Не простым я делом к вам приехал, царь-государь, — приехал я сватать вашу красавицу дочь Забавушку.
— Хорошо, — говорит царь, — таких женихов я уважаю.