Кругом нарастала какофония боя. Люди кричали, стонали, визжали, ружейно-пулемётная трескотня. Глухие и звонкие взрывы гранат. Во! Со всех сторон нарастал гул: «А-а-а!» Это «штрафбат» пошёл в атаку. Ура! – кричат. Как будто наши.

Так, здесь тоже всё.

– Брат, – обратился я к старшему из сопровождающих меня осназовцев, – надо стоянки самолётов проконтролить.

– Самолёты жечь?

– Не хотелось бы. Но немцам на них улететь нельзя. Смотри – вон из того барака уже бегут к стоянкам. Вперёд!

Встал на колено, взял на прицел дверь барака. Те, что уже выбежали – хрен на них, осназ разберётся.

Свалил троих. Поняли, что дверь – на прицеле, полезли в окна.

Блин! Как же я забыл! Этот самолётик, из-за которого Коль-Коль задержал атаку! Что-то там важное, если этот волчара чекистский учуял. Срезал ещё двоих шустрых, добил ленту, перечертив барак очередью туда и обратно. Не стал менять ленту – долго, побежал.

Самолёт выруливает на взлёт, вокруг него суетятся люди. Блин, пулемёт-то я оставил незаряженным. Бася!

Огнемёт – далеко, электромагнитный пулемёт – там такой диаметр пулек! Много мелких дырочек – самолёт не остановят. Высокотемпературный заряд? Попадём?

– Легко! – ответил Бася. Кремниевый болванчик стал говорить человеческим голосом. Самообучающийся, кули.

Светящийся заряд сорвался с моего плеча, стремительно перечертил тьму, догнал разгоняющийся самолёт, впился ему в красный капот, прямо за прозрачным диском пропеллера.

Всё? Приплыли? Двигло барахлит? Горит, говоришь? Что, не получается взлететь?

А кто это по мне стреляет? Вскинул руку. Выстрелов ЭМУ – электромагнитного ускорителя – я даже не почуял и не увидел. Цель – поражена всеми тремя шариками. А вот человеческому телу хватило трёх маленьких, но сквозных отверстий, чтобы почувствовать себя настолько неуютно, что жить расхотелось. Ещё бы – два тоннеля в черепе вносят такой сквозняк в головной мозг, что смерть от простуды неизбежна.

Никого. Самолётик стоит пустой. Куда они могли подеваться? А, вот и мышки. Бегут. Ну-ну! Два тела засучили ногами, поднятые мной за шкирки. Стукнул их друг об друга. И нечаянно уронил. На голову. Перевернув. Ну, нравится мне этот приём! Надёжно успокаивает нервы оппонентов.

И что теперь с этими летучими мышками делать? Оставить тут? Там вон барак никак не угомонится. Весь дырявый от попаданий зенитных снарядов. Рукопашная схватка кругом кипит. Пулемёт я выронил где-то. Из ЭМУ стрелять – глупо. Шариков мало. Из плазмобоя – ещё глупее – он жрёт заряд батарейки.

1,78 процента. Обвоюешься!

А что это я?! Я что, один тут?

– Коль, тут я птичек поймал. Мне они помеха.

– Видел, жди.

Вот и смена караула. И пулемёт мой принесли.

– Самолёты подходят, – прохрипел запаленный от бега генерал. Бегающий генерал! Пора уже паниковать?

– Надо ВПП освобождать! – продолжил он.

Понятно. И сопротивление бывших хозяев ВПП пора задавливать.

Бегу со скоростью спорткара мимо барака, закидываю импульсы огнемётные в разбитые окна, двери, дыры в стенах. Бегу дальше по кругу, на любое неповиновение раскидывая файерболы.

Этакий круг почёта. За моей спиной – ад. Будто демон из преисподней пронёсся. Вот вам, небесные шоферы, ориентир!