Александр легко сбежал вниз и принял из рук своего отца пачку газет:

— Я бы их и сам принёс…

— У меня ещё достаточно сил! — возразил тот. — Покопайся с моё в земле — такие мускулы заработаешь!

Но сын его уже не слышал, подхватив интересующие его письма и несколько газет, он умчался наверх.

Покачав головою, старик вернулся к прерванному занятию. Провозившись в саду ещё около часа, он с сожалением отложил в сторону инструменты и, ополоснув под умывальником руки, пошёл к дому.

Сына он обнаружил в кабинете. Тот молча сидел перед столом, глядя на разложенные на нём бумаги. Приглядевшись, отец Проводника подошел к шкафу и, вытащив из него бутылку с вином, наполнил им два стакана. Поставил один из них на стол, а со вторым уселся в любимое кресло у камина:

— Что случилось, Саша?

Вместо ответа Проводник протянул отцу вскрытый конверт.

«…в пятницу могилу вашего товарища посетили двое господ, заинтересовавшихся его историей. Старший из них оказался весьма тронут моим рассказом и пожелал внести одиннадцать марок для содержания памятника…»

— И? — вопросительно повернулся старший Шведов к своему сыну.

— Это сигнал, папа… Меня ищут.

— Кто?

Александр протянул руку и вытащил из стопки газет одну. Развернул и показал на фотографию человека в пенсне:

— Это он…

— Народный комиссар внутренних дел СССР Лаврентий Павлович Берия… Грузин?

— Мингрел.

— Неважно. Ты уверен?

— Только он мог узнать некоторые подробности. Либо найти того, кому они известны. Человека, имеющего опыт общения со мной.

Старик отвернулся к окну и некоторое время просидел, глядя на заходящее солнце.

— Ты хочешь… вернуться?

— Война у порога, папа…

— Знаю. Но ты… ты не уходил с неё почти двадцать пять лет! Это достаточный срок!

— Это наша родина, отец. Не самая ласковая и не всегда приветливая… но я служу ей очень давно. И по-другому… не могу. Тебе ли это рассказывать?

— Нет. Шведовы всегда выполняли свой долг честно и до конца, здесь я ничего не могу тебе возразить. Но… может быть, ты не будешь… так спешить?

Проводник кивнул на стопку газет:

— Ты ведь тоже умеешь читать между строк. Как много времени у нас осталось до её начала?

Плечи отца поникли. Он сгорбился в кресле, и только сейчас стало отчетливо видно, как он постарел.

— Папа…

— Не надо, Саша. Я тебя понимаю. И не осуждаю. Но хоть пару-тройку дней ты ещё можешь провести со мною?

— Разумеется!

— Завтра сходим на кладбище. Надо будет отнести цветы на могилу матери. Когда ещё ты сможешь это сделать снова?

Телефонный звонок.

— У аппарата.

— Добрый день, фройляйн! Я хотел бы услышать господина Огенброка.

— Простите, но он сейчас отсутствует.

— Ах, какая жалость! У меня поезд через час, и я думал, что смогу его повидать…

— Увы, мой господин, ничем вам помочь не могу.

— Жаль! Очень жаль! Ну, ничего не поделаешь… Прошу извинить меня за беспокойство, фройляйн!

— Олег Иванович! — ворвавшись в комнату, с порога выпалил Костриков. — Проводник!

— Что Проводник? Где? — поднял голову от бумаг Филимонов.

— Сигнал от него! Мне назначена встреча на вокзале. Завтра, в восемь утра.

— А теперь садись, — кивнул на кресло майор. — И спокойно мне всё объясни.